Синее на золотом

– Сам знаешь, – отрезал генерал. – За что казнили королеву? Пусть она была легкомысленная, расточительная австриячка, пусть когда-то советовала есть пирожные голодающему народу, но больше против нее не было ничего. Это не суд! Ей отрубили голову за то, что она не нравилась народу, но, черт возьми, она же все-таки женщина, мать, и двое ее детей теперь круглые сироты! Что с ними будет? А этот закон о подозрительных? Что, теперь любого можно посадить в тюрьму просто так, за здорово живешь, и даже причин особых не надо? А генерал Ушар? – Его глаза потемнели. – За что его арестовали? Он не предавал родину, он не пытался бежать, он выиграл битву при Онскоте, и что? Оказывается, он виноват в том, что недостаточно рьяно преследовал врага. И кто об этом судит? Какой-то акушер, который все время битвы – я готов на суде сказать об этом – прятался за изгородью. Нельзя так разбрасываться человеческими жизнями! Нельзя лить кровь, словно это вода!

– Относительно Ушара все уже решено наверху, – заявил Кассандр. – Акушер уже рассказывает направо и налево, как только благодаря ему была выиграна битва и он со знаменем в руках мчался перед полками в атаку. Разумеется, в таких обстоятельствах тому, кто действительно битву выиграл, придется устраниться.

– И ты это стерпишь? – сердито спросил Луи. – Мне казалось, ты честнее! Я думал, ты настоящий республиканец!

– Да, я республиканец, – спокойно ответил человек, который через несколько лет присягнет императору Наполеону и станет одним из лучших в команде министра полиции Фуше. – Но с гибелью брата мое влияние уже не так сильно, как прежде. И я не стану вступаться за Ушара, который бросил нас в Дюнкерке на произвол судьбы. Мне жаль только, что своим решением ты губишь себя. Я вижу в тебе великий военный талант, который может принести и тебе, и стране огромную пользу. Но раз ты решил, что после Остенде уйдешь в отставку…

– Да, я так решил, – ответил Луи. – И если ты собираешься угрожать мне, чтобы я отказался от своего намерения, тебе лучше сразу же встать и уйти.

– Я не настолько глуп, чтобы угрожать будущему главнокомандующему, – усмехнулся Кассандр. – А ведь ты еще можешь им стать.

– Хватит, Кассандр. Я не главнокомандующий и никогда им не буду. Я возьму три бельгийских города, и на этом все закончится.

– А ты уверен, что потом не пожалеешь об этом, а? Кем ты будешь – бывший генерал, бывший республиканец, который отказался от всего ради нее? И думаешь, она будет в состоянии оценить твою жертву?

– Ты не знаешь ее так, как я, – возразил Луи.

– Я знаю людей. И я знаю, что любой женщине милее быть любовницей герцога, чем женой лакея. А еще я знаю, что если мужчина дает женщине превратить себя в половую тряпку, то потом она будет только вытирать о него ноги.

– Довольно, – поморщился Луи. – Ты испытываешь мое терпение.

– Все, больше ни слова, – объявил священник, поднимаясь с места. – Надеюсь, ты пригласишь меня на свадьбу. В конце концов, если ты все знаешь о своей невесте, то ты должен и знать, что я вовсе не чужой ей человек. – И он повернулся, собираясь уйти.

– Ты это о чем? – насторожился Луи.

Кассандр повернулся, на его лице было написано самое искреннее удивление.

– Ты же говорил, – терпеливо повторил он, – что все о ней знаешь. Стало быть, ты должен знать, что на самом деле она никакая не Амелия фон Хагенау. Амелия фон Хагенау умерла от оспы много месяцев назад.

– Я знаю, что ее девичья фамилия фон Мейссен, – проговорил Луи. – Что значит – умерла? Это что, какая-то из твоих очередных штучек?

– Так я и думал, – объявил Кассандр. – Она тебе не сказала. Ах, женщины, женщины! – Он покачал головой. – Хотя я могу ее понять. Ты хотел знать, почему она назвалась Амелия фон Хагенау? Ну надо же было ей взять какое-то имя, вот я и дал ей его. Потому что она – мой человек. И все это время она следила за тобой… по моему прямому приказу.

Луи застыл на месте.

– Ты врешь! – вспылил он. – Я встретил ее первый раз в Вердене, и она даже не обратила на меня внимания!

– О да, она ехала к жениху по имени Оливье де Вильморен, – усмехнулся священник. – Потому что настоящая Амелия фон Хагенау была почти что с ним помолвлена. Мне нужен был свой человек в этом гнезде роялистов, и я разработал этот план и запустил туда ее. Кстати, она рассказала мне о вашей встрече, только ни она, ни я не могли предвидеть, что ты станешь генералом. А уж потом, когда вы встретились в Дюнкерке, я решил, что грех упускать такую возможность. Это вышло случайно, а в нашей работе случайности очень важны.

– Зачем же она стала работать на тебя? – тихо спросил Луи, проводя рукой по лбу. Он был очень бледен.

– Потому что муж оставил ее в нищете, – объяснил священник. – Деньги, конечно, а ты что думал? Революция ее не интересует, да ты и сам успел в этом убедиться.

Но провести Луи было не так легко.

– Ты же всегда терпеть ее не мог, – выпалил он. – Я же помню! И почему я должен верить, что она – твоя шпионка?