Синеты

66. Вчера я подобрала с земли у дома крошку синего цвета, к которой присматривалась неделями. Она оказалась отравой для термитов. Noli me tangere[17], говорила она, что свойственно многим синим штукам. Я оставила ее лежать на земле.

67. Самец атласного шалашника ее бы так не оставил. Самец атласного шалашника схватил бы ее клювом и утащил в свой шалаш, свою «беседку свиданий», как пишут в некоторых справочниках, которую он старательно украшает синими предметами, чтобы завлечь самку. Шалашник не только собирает синие предметы: автобусные билеты, крылышки цикад, синие цветы, крышки от бутылок, синие перышки мелких птиц, которых он убивает, если это необходимо, ради их оперения – но и раскрашивает свою постройку соком синих плодов, используя веточку с разлохмаченным концом в качестве кисти. Из духа соперничества он ворует сокровища у других птиц, иногда полностью разоряя их шалаши.

68. Закончив строительство шалаша, атласный шалашник делает неподалеку сцену из ярко-желтой травы, взобравшись на которую он танцует и поет для окрестных самок. Опытные строители и исполнители могут соблазнить до тридцати трех самок за сезон, если их концерт достаточно хорош, шалаш полон роскошной синевы и контраст с желтой соломой получается что надо. Менее опытные строители иногда не привлекают ни одной. Каждая самка спаривается только один раз. Яйца она высиживает в одиночестве.

69. Когда я вижу фотографии этих синих шалашей, то испытываю такое желание, что кажется, будто я по ошибке родилась в человеческом теле.

70. Пытаюсь ли я с помощью своих «пропозиций» построить что-то вроде шалаша? – Утверждать так, конечно, было бы ошибочно. Для начала, речь не походит на то, что она обозначает (Морис Мерло-Понти).

71. Я пытаюсь, и уже давно, найти достоинство в одиночестве. Мне дается это с трудом.

72. Куда легче найти достоинство в уединении. Одиночество – это уединение, в котором есть проблема. Может ли синий цвет решить ее или хотя бы составить мне компанию? Нет, не вполне. Он не может любить меня, у него и рук-то нет. Но иногда я ощущаю его присутствие как что-то вроде подмигивания: Вот и снова ты, говорит он, а вот и я.

73. В «Оптике» Ньютон периодически упоминает бесценного «ассистента», помогавшего ему преломить пучок солнечного света, пропущенный через отверстие, которое ученый просверлил в стене своей «темной комнаты», и открыть, или явить, таким образом спектр. Со временем, однако, многие засомневались, существовал ли в действительности этот ассистент. Сегодня многие полагают, что он не более чем фигура речи.

74. Кто в наши дни наблюдает в компании фантасмагорического ассистента, как свет льется сквозь стену «темной комнаты», или тычет себе в глаза, чтобы воспроизвести утраченные цветовые ощущения, или не спит всю ночь, наблюдая, как цветные тени плывут по стенам? Порой я делала всё из вышеперечисленного, но не ради служения науке, философии или даже поэзии.

75. В основном я чувствовала, как становлюсь служительницей грусти. Я всё еще в поисках красоты в этом.

76. Когда-то, чтобы получить цвет, похожий на ультрамарин – производную лазурита, единственное месторождение которого долгое время находилось на территории современного Афганистана (Сары-Санг, «место камня»), куда вели опасные протяженные торговые пути, – западные люди смешивали более дешевые пигменты с кровью и медью. Вообще говоря, больше мы так не делаем. Мы не храним масла в свином мочевом пузыре. Мы идем в магазин. Если мы хотим узнать, что такое фосфены, мы не давим кулаками на веки. Мы гуглим слово. Если ты в депрессии – ты принимаешь таблетку. Некоторые из них ярко-голубого цвета. Если тебе одиноко – на «Крейгслисте» есть парень в двух кварталах от тебя, который говорит, что у него есть лишний час и член, длиннее, чем у осла. Он запостил фотографию в доказательство.

77. «Отчего бы мне чувствовать себя одиноким? Разве наша планета не находится на Млечном пути?»[18] (Торо).

78. Однажды я отправилась в лондонскую галерею Тейт, чтобы увидеть синие картины Ива Кляйна, который изобрел и запатентовал собственный оттенок ультрамарина – Международный синий Кляйна (IKB). Им он покрывал полотна и объекты в тот период своей жизни, который сам окрестил l’epoque bleue[19]. Стоя в галерее перед этими синими картинами, или пропозициями, и ощущая, как их синева излучает жар, который, казалось, трогает и даже обжигает мои глазные яблоки, я записала в блокнот одно-единственное слово: чересчур. Я проделала такой долгий путь и теперь едва могу взглянуть на них. Возможно, я случайно соприкоснулась с буддийским постулатом о том, что просветление – это высшая степень разочарования. «С горы ты видишь гору», – писал Эмерсон.