Синие берега

— Послушай, взводный, — Семен поежился. — Чего тут вдвоем делать. Тебе, по-моему, лучше остаться здесь. А мне дай автоматчика, пойду посмотрю, все ли как следует у подрывников за переправой.

Оба знали, что к взрыву моста все подготовлено: в основные опоры заложены заряды и от окопчиков подрывников протянуты к ним провода.

Семена тянуло вниз, на дорогу, по которой двигались войска, как бы рассчитывал найти там разгадку того, что видел, но до конца еще не понимал.

— Так давай. Заодно перехвачу кого-нибудь на дороге, выспрошу, что там в городе.

— И то дело, — согласился Володя Яковлев. Он повернулся, сделал несколько шагов. — Никита!

— Есть! — раздался над плечом Володи Яковлева басовитый голос Никиты.

— С товарищем политруком пойдешь.

— Есть пойти с товарищем политруком.

— Разрешите и мне, товарищ сержант.

«Тут как тут, — невольно усмехнулся Семен. — Тишка-мокрые-штаны». Он узнал его.

— Так можно, товарищ сержант? — настойчиво стонал Тишка-мокрые-штаны.

— Разреши, разреши, взводный, — в голосе Семена слышалась улыбка… Как же Никита без него?

— Верно, — усмехнулся и Володя Яковлев. — Идите оба.

— Давай, — позвал Никита.

Они двинулись по косогору. Впереди Никита, грузный, твердый шаг его отдавался в ушах Семена, ступавшего вместе с Тишкой-мокрые-штаны чуть сзади. Тот спотыкался, будто ноги его не научились ходить.

Начался спуск. Ноги увязали в сухом шевелившемся песке. Дорога должна быть уже недалеко.

Вот и дорога. Видно было, впереди и сзади включали и выключали подфарки. Когда подфарки включали, по дороге двигались синие молнии, а когда выключали, казалось, что молнии прихлопывала тьма.

Тишка-мокрые-штаны опять оступился, едва не упал в кювет.

— Ты, хмырь, держись ногами за землю, — сердился Никита.

— Держусь, Никитка, держусь.

Они услышали хриплый голос неподалеку. Выжидательно остановились. Кто-то матерно бранился. «Шофер, — понял Семен. — Что-то не заладилось в машине».

— Здорово, товарищи, — бросил Семен в темноту, предупреждая тех, невидимых, что свой. «Как бы не пульнули с перепугу, не разобравшись, в чем дело…» — Здорово! — громко повторил.

— Пошел ты к бабкиной матери! Не то еще дальше пошлю! — зло огрызнулся тот же хриплый голос. — Какого хрена тебе?

— Патруль, — нашелся Семен. Он подтянул сползавший с плеча автомат.

— Патруль? — другой голос, протяжный, недоверчивый.

Семен услышал, к нему направлялись медленные шаги. Кто-то шел навстречу, тяжело и устало. Их разделял уже один шаг густой темноты. Слабый щелчок карманного фонарика, и в руках того, кто шел, вспыхнул белый круг. Секунда, и свет погас. Семен успел заметить: старшина, высокий, худое стеариновое лицо. И еще увидел прижавшийся к обочине грузовик.

— Небольшая авария, товарищ политрук, — огорченно произнес старшина. — И не вовремя так…

— Авария всегда не вовремя. А спешишь когда, особенно.

— Жмем, товарищ политрук, жмем. Переправу приказано перескочить. А тут задержка.

— Все? — полушепотом спросил Семен. — Все выбрались? Или еще остались там?

— Не знаю, товарищ политрук, — не сразу ответил старшина. — Не знаю.

— Немцы уже в городе?

— Двадцать минут назад немцев еще не было, — проронил старшина.

— Да-а, — вырвался у Семена горестный вздох.

— По правде сказать, — доверительно шепнул старшина, — мы еле оторвались от них. Вот оно как…

Сверкнув холодным огоньком, мимо пронеслась одна машина, другая, третья, будто роняли на дорогу фиолетовые искры и те мгновенно угасали.

— Всё. Давай, давай садись, — прикрикнул шофер.

Послышался топот многих ног. Громыхнули крюки, накинутые на задний борт грузовика.

— Садись!.. Садись, говорю!..

Старшина бросил Семену на плечо свою руку, словно тот хотел убежать.

— Эх! — прозвучало, как стон. Старшина торопливо отошел от Семена.

Стукнула дверца кабины.

— Поехали! — раздался возглас облегчения: шофер прощался с опасностью, которую оставлял позади машины.

Теперь нажал на кнопку карманного фонарика Семен, и из-под руки вырвался клок света: хотелось взглянуть на тех, кто через минуту перемахнет переправу. Переправа как бы делила мир и жизнь на две половины, он оставался на обреченной половине. Он увидел на грузовике запахнувшихся в плащ-палатки бойцов, одни сидели спиной к движению, другие — к боковым бортам. Он повел фонариком и тотчас убрал свет.

Машина двинулась.

Включенные подфарки тронули шоссе, оно чуть приметно открылось перед машиной. Семен смотрел ей вслед. Он слышал, как шуршала под ней дорога. Через полминуты стерлись машина и дорога, будто никогда и не были здесь. Семен услышал, как ухнула выхлопная труба. «Уже выскочила на переправу, прикидывал он. — И, считай, оторвалась от противника».

Постоял еще немного. Ни одной машины больше. Все словно вымерло. Тьма и тишина.

Снова огоньки, там, за поворотом.

— Смотри, — локтем толкнул Семен Никиту в бок.

— А-а, — угодливо пискнул Тишка-мокрые-штаны, словно к нему обратился политрук. — Цельная колонна. Наши, а?