Синий шепот. Книга 1

– Они клянутся, что так и будет. Даже я поверила, – сообщила Ло Цзиньсан подруге. – Как думаешь, Линь Цанлань может хоть раз сдержать слово и сделать тебя правителем?

Цзи Юньхэ улыбнулась:

– Если он сделает меня правителем, что будет с его сыном? У старого лиса только один лисенок. Готов ли старик мирно почить, зная, что я в любой момент могу отправить сына за ним следом?

Ло Цзиньсан опешила:

– Ты и впрямь на такое способна?

Цзи Юньхэ постучала Ло Цзиньсан по голове:

– Приди в себя. Еще не настало время делать выбор. Лучше помоги мне отыскать тайник с лекарством.

– Хорошо.

Цзи Юньхэ не было дела ни до слухов, которые бурлили в долине, ни до того, почему Линь Хаоцин внезапно притих и что за интригу плетет. Девушка понимала, что тревожиться на этот счет бесполезно.

В ответственный момент, когда решалась судьба долины, все вокруг озаботились личными делами. Цзи Юньхэ никто не докучал, и она радовалась обретенной беспечности, словно герой стихотворения, который «в жизни, что казалась всем бесцельной и пустой, вдруг миг прозрения обрел и на полдня – покой»[21].

Цзи Юньхэ каждый день ходила в темницу проведать Чан И. С позволения Линь Цанланя, который во всеуслышание даровал ей право отсылать караульных прочь, она проводила много времени с демоном наедине.

Ничем особым Цзи Юньхэ в подземелье не занималась. Она перенесла в темницу и установила на двух камнях свой чайный столик. В убогой обстановке тюремной камеры Цзи Юньхэ и Чан И пили чай, болтая о том о сем.

Никто не знал, что эти двое делают в темнице. Все видели, как девушка каждый день отправляется с чайником в подземелье, а потом возвращается с чайником домой, и терялись в догадках. Родилась версия, что Цзи Юньхэ поит тритона супом забвения. Иначе почему демон ведет себя смирно, не буянит, как в первые дни, хотя даже не связан? Эти слухи пересказала подруге Ло Цзиньсан.

Тогда Цзи Юньхэ, плеснув из чайника воды в пиалу, предложила ее Чан И:

– В чашке суп забвения. Будешь пить?

Обхватив руками пиалу с кипятком, Чан И нахмурился:

– Слишком горячо. Не буду пить.

Цзи Юньхэ рассмеялась так громко, что слышно было за стенами темницы:

– Я тебе говорила, что мне по душе твой нрав?

– Не говорила, но я чувствую это.

– Что чувствуешь? Что ты мне нравишься?

Цзи Юньхэ задала свой вопрос в шутку, но пиала в руках Чан И внезапно дрогнула, и обжигающий кипяток пролился ему на ноги. Тритон отреагировал не сразу. Поставив пиалу на столик, он вытер штаны. Он совсем недавно стал носить их, еще не освоился и привычно держал ноги сведенными вместе, поэтому вода попала сразу на обе ноги.

Цзи Юньхэ торопливо смахнула влагу рукавом:

– Не обжегся?

Девушка склонилась к тритону, но Чан И машинально подался назад.

– Что случилось? – спросила Цзи Юньхэ. – К ногам больно прикасаться?

– Нет. – Глядя на девушку, Чан И склонил голову набок и замер в нерешительности.

Тритон редко колебался. Цзи Юньхэ не могла взять в толк, где допустила оплошность. Наконец преодолев неловкость, Чан И задал вопрос:

– Я тебе нравлюсь?

Теперь растерялась Цзи Юньхэ. Большехвостая рыба опять отнеслась к ее словам совершенно серьезно…

– По-дружески нравишься, – пояснила Цзи Юньхэ. – Ты много для меня значишь, мне небезразлична твоя судьба.

Чан И понимающе кивнул:

– Хотя нас связывает дружба, а не любовный союз мужчины и женщины, следует внимательнее относиться к словам и поступкам.

Вдумчивый вид, с которым тритон изрек свое предостережение, вызвал у Цзи Юньхэ улыбку.

– Ну, большехвостая… – Девушка запнулась, убрала улыбку с лица и тихо вздохнула. – Откуда ты такой взялся? Простодушный, как дитя, но при этом следуешь затейливым правилам этикета. И лучше меня знаешь, как устроены отношения между мужчиной и женщиной.

– В этом необходимо разбираться. В нашем племени принято обзаводиться парой один раз на всю жизнь. Мы заключаем неразлучный союз под пристальным взором духов, населяющих бездну. Ошибки быть не должно.

Если подводный народ выбирает себе пару лишь раз, неудивительно, что они так осмотрительны в подобных вопросах.

– Твой народ знает, что такое преданность.

Преданность, а также искренность, стойкость и умение жить в согласии с собственным сердцем. Удивительные нравы подводных жителей заставили Цзи Юньхэ почувствовать себя ущербной.

– Я немного завидую вам. Вы живете, храня верность принципам, которые человечество лишь воспевает в книгах.

– Почему люди не могут жить так же?

Помолчав недолго, Цзи Юньхэ ответила:

– Я не знаю. На этот вопрос есть много ответов. Мне в голову пришел пока только один: у людей слишком много желаний. – Цзи Юньхэ налила в пиалу чай. – Хватит рассуждать о моем мире, ты уже кое-что о нем узнал. Расскажи о мире подводного народа. Какой он?

– Очень тихий. На морском дне не любят болтать языком.

– А что вы едите?

– Мы едим все.

Цзи Юньхэ слегка испугалась:

– Вообще все?

Она оглядела Чан И с головы до пят. В ее глазах тритон был небожителем, который брезговал земной пищей, а он оказался грозой морей, угнетателем рыб и креветок.

– Водоросли, моллюсков, рыбу. Не едим себе подобных.

– А что ты любишь больше всего?