Синий туман

Кок над чем-то колдует в кухонной зоне. Вчера на его голове красовалась красная бандана, сегодня — ярко-оранжевая. И что-то подсказывает мне, что у него в запасе имеются все цвета радуги на любой день недели. А вот деревянной ноги нет — я еще за завтраком подсмотрела.

Джек подходит к стойке, опирается на нее локтем, становясь вполоборота, чтобы не выпускать меня из вида. Думает, я грохнусь со стула? А вот и нет, все четыре ножки очень устойчивы. Ерзаю на всякий случай по сиденью, чтобы убедиться в своей правоте. Джек, наблюдая за этим, закатывает глаза и наконец отворачивается совсем. То-то же, а то портит мне вид своей кислой физиономией.

— Привет, Малыш, — слышу голос кока. — Чего с леди изволите?

Оранжевая бандана высовывается из-за плеча Джека. Приветственно поднимаю руку.

Слышал, красавчик? Я леди, а не какая-то там пигалица.

— Кофе и чего-нибудь пожевать, — озвучивает Джек мои пожелания. И, приставив ладонь к лицу и понизив голос так, чтобы я наверняка все равно услышала: — Она мелкая, но прожорливая.

Кок усмехается и снова бросает на меня взгляд, словно проверяя реакцию.

Пожимаю в ответ плечами, мол, хамло и грубиян, что с него возьмешь?

Джек с Кули (если не путаю имя) еще о чем-то переговариваются, но на сей раз действительно тихо и не для моих ушей. А я — опять же, на сей раз — не пытаюсь подслушивать. Глазею по сторонам, барабаня пальцами по столешнице.

По камбузу начинает плыть умопомрачительный запах свежесваренного кофе, но пока ко мне никто не торопится, и я начинаю скучать.

Задираю рукав кофты и проверяю почту. От Кенни по-прежнему ни словечка, и меня это здорово напрягает. Деми письмо еще не доставлено. Отец… Вздыхаю поглубже, как перед прыжком, и наскоро пишу ему сообщение: «Привет, пап…»

Как раз успеваю набрать последнее предложение, как передо мной опускается большая чашка еще парующего кофе. Капучино. Настоящий. С сердечком из пенки!

— Ты мой герой! — С чувством прижимаю ладонь к груди.

— Сердечко — это от Глеба, — ерничает Джек, занимая стул напротив и ставя перед собой стакан с чем-то оранжевым. Тяну носом: кажется, апельсиновый сок. — Кому пишешь? — Складывает на столешнице руки одну на другую и чуть подается вперед. Однако в еще не свернутый экран комма не заглядывает, смотрит в глаза. То, что я сперла аппарат Баронета и оставила его у себя, тоже не комментирует.

Пожимаю плечами.

— Папе. — И не раздумывая поворачиваю запястье так, чтобы он мог прочесть текст. — Пойдет?

— Пойдет, — одобряет Джек, пробежав глазами несчастные три строчки, которые я из себя выжала: есть информация, нужно оплатить услуги наемников, чтобы забрать Шона, понадобится столько-то, счет вышлю чуть позже. — Всегда общаешься с отцом в такой манере? — Поднимает взгляд к моему лицу и спрашивает удивительно по-человечески. Ну то есть без ехидства и попытки задеть.

— Всегда. — Тоже не отвожу взгляд.

Да, дружок, ты по каким-то причинам избегаешь родню, а я пишу своим только по делу.

Джек криво улыбается и больше не расспрашивает. Делает глоток из своего стакана.

Тоже пробую кофе.

— Божественно! — не сдерживаю восторга. — Глеб, вы гений!

Высунувшийся из-за стойки кок адресует мне воинский салют, поднеся руку к бандане.

— А правда, что он служил в военном флоте? — Отставляю от себя чашку и почти ложусь грудью на столешницу, подаваясь к Джеку ближе и понижая голос.

Он усмехается.

— Усы сначала вытри.

Ну каков грубиян. Я же не виновата, что поданный мне кофе оказался настолько вкусным, что я чуть собственное имя не забыла от блаженства.

— Спасибо, — благодарю таким тоном, будто желаю ему долгой и мучительной смерти, и вырываю из его пальцев протянутую мне салфетку. — Так правда? — повторяю, промокнув губы.

— Правда.

— А?..

— Ветеран боевых действий, лондорский военный флот. Если интересно, сама его расспроси.

Еще бы, расспрошу всенепременно. Вдруг Глеб Кули мечтает о славе в прямом эфире? Банданы у него суперские и улыбка обаятельная.

И вообще, это точно добрый знак: лондорский флот, Пандора, контролируемая лондорскими спецслужбами… И я, которая непременно полечу на Лондор, когда все это закончится.

— Ты, кстати, бывал на Лондоре? — спрашиваю, чтобы поддержать беседу, и снова тянусь к чашке с божественной амброзией — даже язык не поворачивается назвать это обычным кофе.

— Бывал. А ты?

— А то! — Мне-то скрывать нечего. Это не я у нас ходячая тайна-секретный-агент. — Трижды. — Округляю глаза для наглядности. — Что я только ни делала, пытаясь достать Тайлера. Фигушки! Только пресс-конференция, и никаких личных встреч с журналистами… Эй, ты чего?

Где-то посреди моей тирады Джек захлебывается своим соком и решительно отодвигает от себя стакан, пытаясь продышаться.

— Постучать? — предлагаю ласково.

— Не… кх-м… не надо.

Джек умнее моего брата и отказывается заранее. Шон стал отбиваться только после того, как пару раз получил по хребту. И то не всегда успевает среагировать.

Пожимаю плечами: мое дело — предложить.

— Кого ты там пыталась достать?

— А. — Снова отставляю от себя чашку — такой кофе хочется смаковать не спеша. — Александра Тайлера, главу «ТайлерКорп».