Синицы-зомби, рыбы-космонавты и другие необычные животные

Кто-то в океане ужалил вас, и теперь вы парализованы. Девять часов спустя вы всё ещё настолько сильно выведены из строя, что не можете встать. И это в том случае, если вам очень повезло. Худшая часть этого сценария – не то, что кто-то в океане просто чуть не убил вас, а то, что этот самый «кто-то», едва не убивший вас, оказался улиткой. Вне всяких сомнений, это одна из самых опасных улиток в мире, но она по-прежнему остаётся всего лишь улиткой, и именно поэтому ваши друзья смеются над вами.

Вооружённый коктейлем из самых сильных на Земле нейротоксинов, чрезвычайно редкий географический конус живёт припеваючи в океане, полном вооружённых рыб, скатов и угрей, и убил, по сообщениям, около 30 человек на протяжении письменно зафиксированной истории. Противоядия не существует, и, если вас укусили, у вас есть 30-процентный шанс умереть. Всё это может выглядеть так, будто скромная улитка получила непомерно сильное оружие, но, если вы двигаетесь, как улитка, вам нужно нечто особое, чтобы добывать себе пищу.

В 1932 году британский хирург, патолог, бактериолог и эксперт по тропическим моллюскам Льюис Хермитт сообщил, что его пациент был укушен географическим конусом на Сейшельских островах, где в то время у него была практика. Это был первый случай такого рода, произошедший в Индийском океане. Анатомируя улитку, Хермитт обнаружил зуб радулы – полое и похожее на гарпун образование – на конце её вытягивающегося хоботка, отрастающего от головы трубчатого придатка, который вытягивается в несколько раз больше, чем длина самой улитки. Более внимательное изучение позволило Хермитту обнаружить, что у улитки имеется свёрнутый ядовитый проток, проводящий яд к зубу радулы, чтобы впрыскивать его ничего не подозревающей рыбе. Исследователи предположили, что для того, чтобы подобраться к своей добыче достаточно близко и нанести ей укол, географические конусы выпускают в окружающую воду парализующие химические вещества, а затем глотают её целиком, используя специализированные складчатые и растяжимые ткани. Хищник прячется в укрытии, добычу поражает ядовитый гарпун, а затем её можно заглатывать. Эта техника настолько эффективна, что с её помощью можно побеждать добычу, достаточно крупную для того, чтобы поддерживать жизнь географического конуса на протяжении нескольких дней.

Из 700 видов улиток-конусов географический конус является самым смертоносным. Яд, используемый улитками-конусами состоит из активных компонентов, называемых конопептидами – сложных веществ, состоящих из 12-30 аминокислот, связанных в цепочки. По данным филиппино-американского химика Балдомеро Оливеры, который изучал яд улиток-конусов на протяжении более чем трёх десятилетий, у каждого вида существует примерно 100-200 различных конопептидов. Это означает, что состав яда отличается у разных видов, и даже у разных особей одного и того же вида. Оливера говорит, что порция яда географического конуса равнозначна тому, что вы съели кусок плохо приготовленного японского иглобрюха и при этом были укушены коброй.

Оливера начал свои исследования, вводя яд географического конуса в животы мышей. Каждый раз они немедленно оказывались парализованными. Но в своей исходной форме яд географического конуса не вёл себя как-то иначе по сравнению с другими известными токсинами, и потому Оливера потерял к нему интерес. Далее в 1975 году 19-летнему студенту выпускного курса из Университета Юты, которого звали Крэйг Кларк, пришла в голову идея – взять из яда отдельные конопептиды и ввести их непосредственно в центральную нервную систему мышей. Результаты были ошеломляющие, говорит Оливера. Мыши демонстрировали совершенно различные симптомы в зависимости от того, какой конопептид Оливера и Кларк вводили им, в том числе дрожь, сон, почёсывание, вялость или конвульсии. Один из пептидов даже вызывал различные реакции в зависимости от возраста мыши, получающей яд. Например, новорожденная мышь немедленно засыпала, тогда как взрослая мышь впадала в состояние неконтролируемого безумия. Эти причудливые эффекты воздействия конопептидов привели Оливеру к мысли, что, возможно, у них есть некоторое фармацевтическое значение.