Сёстры меча и песни

– Зависит от обстоятельств. – Фелис не стал вдаваться в подробности, и Хальцион почувствовала, что это была довольно щекотливая тема.

Озиас вернулся с перекинутой через руку белой туникой. И прихватил с собой губку и миску с водой, чтобы Хальцион смыла кровь с тела Эвадны.

Мужчины оставили их на веранде, и Хальцион принялась раздевать сестру. Она отстегнула бронзовые крылья на ее плечах, расстегнула Золотой Пояс на ее талии. Сняла окровавленный хитон, раскрыв раны, которые рассекали кожу Эвадны. Два следа от ножевых ранений на животе. Они все еще затягивались. «Лунный свет недостаточно яркий», – сокрушалась Хальцион, молилась, чтобы ночь подошла к концу. Девушка осторожно обтерла кровь с тела Эвадны и переодела ее в новую тунику, которая оказалась слишком большой для нее, – Эвадна почти утонула в ней. Хальцион едва не расплакалась.

Она легла рядом с сестрой. Девушка не собиралась спать, но дремота вскоре овладела, и Хальцион погрузилась в череду горьких снов.

Хальцион проснулась, когда рука дяди легла ей на плечо, мягко тряхнув ее.

– Хальцион? Кое-кто здесь хочет тебя видеть.

Она наклонилась вперед, ее шея затекла. Ночь еще не миновала, и Эвадна спала, освещенная серебристым светом.

– Я посижу с Эвадной, – заверил ее Озиас, и Хальцион неуклюже поднялась, после чего направилась через квартиру дяди к открытой входной двери.

На пороге ждала девушка. Хальцион никогда прежде ее не видела, но на руке был закреплен амулет. Одна из слуг Стратона.

– Хальцион из Изауры? – спросила она.

Хальцион кивнула.

– Лорд Стратон вызывает вас на свою виллу, – сообщила девушка с дрожью в голосе. – Он просит прийти как можно скорее.

Хальцион колебалась. Она хотела пойти к командору. Но также она хотела остаться. Остаться со своей сестрой.

Раздираемая противоречиями, она повернулась к Фелису, который все это время стоял неподалеку и слушал.

– Скажи дяде, что я скоро вернусь, – хрипло попросила она и выскользнула из квартиры прежде, чем успела передумать.

Девушка бежала с Хальцион, с трудом поспевая за длинными шагами гоплита. Вилла командора находилась неподалеку, и, когда Хальцион подбежала к ней, ее сердце сжалось. Ворота были открыты; она поднялась по лестнице, и стражники безмолвно отворили перед ней громадные бронзовые двери.

Она никогда не бывала здесь раньше, но Ксандер часто рассказывал ей об этом месте. И ей даже казалось, что раньше, в своих снах, она уже бродила по коридорам виллы.

Лира ждала ее на краю зеркального пруда. Не сказав ни слова, она повела Хальцион вверх по мраморной лестнице, по извилистому коридору, прямо в личную спальню Стратона и Козимы.

Хальцион тут же захотелось убежать.

Горели благовония. Хальцион узнала сладкий древесный аромат ладана, масла, которое сжигали на алтарях Никомидеса. Все ставни были распахнуты настежь, впуская свежий ночной воздух, а белые занавески развевались на легком ветерке. Хальцион с неохотой остановилась у прикроватного столика, уставленного банками и горшочками с травами, настойками и мазями и рулоном льняного белья. Там же стоял таз, наполненный кровавой водой.

Она чувствовала себя так, словно вторглась во что-то очень личное. Ей уже захотелось отступить назад, но она увидела командора.

Стратон, опираясь на подушки, сидел на кровати. В ожидании Хальцион.

Рядом с ним стояла его жена, чье лицо было измученным, а светлые волосы спадали на лоб. Деймон, с короной Аканты на голове, сидел на стуле по другую сторону кровати. Его левая рука была забинтована, а все его пальцы – вправлены. Хальцион не хотела даже представлять себе боль от этого процесса, поскольку много лет назад сломала большой палец. В правой руке он держал чашу с тонизирующим средством: Хальцион почувствовала его резкий острый запах и предположила, что мать приготовила ему напиток, дабы притупить боль.

– Зимородок, – позвал Стратон, но его голос звучал непривычно. Он был слабым, немощным. – Подойди ближе.

Как только Хальцион подошла к постели, Козима, Деймон и Лира покинули комнату.

Хальцион, обессилев, заняла стул, который ранее освободил Деймон. Она чувствовала, что командор смотрит на нее, ожидая, когда она соберется с духом и встретится с ним взглядом.

Медленно она сделала это.

Она увидела в его глазах отпечаток смерти. Краски жизни выдох за выдохом покидали его. И Хальцион хотелось бушевать и плакать, потому что она не хотела, чтобы он покидал ее. Она никогда особенно не молилась, но сейчас готова была возносить молитвы любому богу. Умолять исцелить Стратона, позволить ему жить.

– Скоро я уйду, – сказал Стратон. – И я хотел увидеть тебя. Просить тебя об одной вещи.

Хальцион ждала, в ее горле застрял ком эмоций.

– Я хочу, чтобы ты осталась, – продолжил он. – Чтобы помогла Нарциссе и другим капитанам. Помогла им управлять легионом.

– Я недостойна этого, – прошептала она.

– Более чем достойна. Однажды ты займешь мое место. – Он потянулся к ее ладони. Его рука была испещрена шрамами и лихорадочно дрожала, а на запястье она заметила окрашенные ядом вены. – Посмотри на меня, Зимородок.