Сиреневый черный. Тетралогия.

Жизнь в Фирапонте стала спокойнее. Солдаты колдуньи не бесчинствовали на дорогах, теперь даже самые боязливые крестьяне путешествовали по ним без опаски. Обозы из Апара больше не приходили. Решив, что лучше меньше, да надежнее, Клодия, по всей видимости, впредь пользовалась телепортом. Но телепортом много жертв не доставишь — по крайней мере, их точно не хватит на троих… Значит, настало время колдунье показать себя, выбраться из дома-крепости в Пане, в которой она засела, недосягаемая и опасная, как рак-отшельник, выставивший из прочной раковины острые клешни.

Клодия должна была выбраться и взяться за дело сама. Колдунья любила наводить свои порядки и не отличалась терпением и выдержкой. То, что ее гвардия перестала держать в страхе жителей Фирапонты, было неоспоримым ударом по авторитету. Такого она точно терпеть не станет — это Фиро понимал наверняка и ждал.

Решив обезопасить себя и Сима, он почти не появлялся в доме друга, а потом и вовсе решил заставить того вернуться в Принию, хотя бы на время. Нужно было сделать это как можно скорее и, позвав Траву, Фиро отправился к симову дому.

Неладное он почуял сразу, тревожное песье ворчание не стало сюрпризом. Дом пах смертью, пах врагом. Велев Траве ждать снаружи, Фиро крепче зажал в руках оружие и осторожно шагнул в открытую дверь — засады при входе не было. Тот, кто ждал внутри, не собрался скрываться и прятаться…

— А мы ждали тебя, — пропел из полумрака ненавистный голос. — Честно сказать, удивлена видеть тебя тут в добром здравии. Выходит, окрестные болтуны не врут, и наследник Араганы действительно вернулся из небытия. Только зря все это…

Фиро стиснул зубы, пытаясь подчинить себе необузданную тупую ярость. Перед ним, закинув ноги на стол, восседала Бернадет. Ее угловатый, натянутый силуэт вырисовывался на фоне окна. На обитых сталью мужских сапогах играли блики заходящего солнца. Такую обувь всегда носили пираты и разбойники, пряча в мысках выкидные лезвия…

— Сама пришла, — прорычал сквозь стиснутые зубы Фиро, понимая, что ничем хорошим подобный визит сулить не может.

— Как видишь, — мечница с ленивой улыбкой развела руками. — А об этом даже не думай, — она устало погрозила затянутым в кожу перчатки пальцем, заметив, Фиро сжал рукояти мечей. — Иначе…

Подавив зевок, Бернадет кивнула в подступающую темноту, и оттуда выдвинулись двое воинов. Один держал Сима, приставив к его горлу кинжал, второй целился из арбалета.

— Не сомневался, что сражаться честно, лицом к лицу вы не станете, — Фиро смерил незваных гостей презрительным взглядом. — Сделаете все по-крысиному.

В ответ Бернадет только поморщилась, будто услышав несусветную глупость, раздраженно помахала рукой:

— Есть два типа людей: те, что жертвуют собой, и те, что жертвуют другими. Вторые имеют обыкновение выигрывать — такова жизнь. Не трать время на глупые разговоры о чести. Клодия прислала меня за тобой, так что давай, складывай оружие, если не хочешь, чтобы крестьянскому щенку перерезали горло. Сдашься сам, без проблем — мальчишка выживет.

— Разве крысиному слову можно верить?

— Сказать честно, мне претит эта игра в заложников. Я с ними не церемонюсь обычно, но сегодня сделаю исключение. Мальчишка твой мне не к чему. У нас таких целая Фирапонта, — мечница равнодушно взглянула в глаза застывшему в злой безысходности врагу и предупредила. — У тебя нет шансов, Фиро. Даже если ты сбежишь сейчас, освободив друга, что маловероятно, мы с Клодией найдем, кому приставить к горлу клинки. Кто пожалел одного, пожалеет и остальных. Силен лишь тот, у кого сердце тверже камня, а ты разменял свою силу на жалость и сочувствие, Фиро. В Пане много беззащитных женщин, стариков, детей… Ты ведь не позволишь им погибнуть за тебя, так ведь? Да и мальчишку ты не отобьешь. На его шее смертоносный амулет-удавка, который сработает очень быстро и неотвратимо. Даже если ты убьешь нас сейчас, спасти друга не успеешь. Сложи оружие, если не желаешь, чтобы из-за тебя опять кто-то погиб.

Ответа не последовало. Звякнула сталь брошенных на пол мечей, и очумело, умоляюще замотал головой Сим: «Не слушай ее, не делай этого!» — беззвучно произнес перекошенными, онемевшими губами.

— Добро пожаловать в новую Фирапонту, — довольно улыбнулась мечница. — Не надо было сюда возвращаться, ведь для тебя здесь уготовано только одно место — в цепях на эшафоте, — не договорив, Бернадет чутко вскинулась, прислушалась к звукам за стеной. — И собаку свою усмири, я знаю, что она рядом…

Когда в зал вошла Клодия, цепи на его руках стянулись сильнее. Локти вывернулись в суставах, а безжалостная сталь глубоко продавила кожу.

Колдунья подошла почти вплотную. Шелестя длинным шлейфом присела в насмешливом реверансе.

— Господин Арагана, собственной персоной? А мы вас давно ждем, — она хлопнула в ладони, жестом приказывая слугам принести кресло. — А вы все бегаете от нас по лесам по долам, как взбесившаяся собака от хозяина.

— С каких пор ты стала тут хозяйкой? — Фиро смотрел на колдунью прямо и холодно.

— Огрызаешься? Зря, — не стерпев дерзость, оскалила зубы Клодия.