Сиреневый эндшпиль

Дамиан сидел, прислонившись спиной к крепкому стволу. Они скакали всю ночь и полдня. Лошади нуждались в отдыхе. Животные щипали пожелтевшую траву на лесной полянке. Всадникам дорога тоже далась нелегко. Джетта спала на куче лапника, свернувшись в клубок, как кошка, укрытая плащом и одеялом. В тишине осеннего полупрозрачного леса то и дело слышались ее приглушенные всхлипы. Паладин устроился напротив Аквилеро и задумчиво грыз веточку. Пусику был знаком этот отсутствующий взгляд. Он говорил, что отвлекать напарника от раздумий вредно для здоровья. А ведь самое время обсудить дальнейшие действия. Сутки назад казалось, что непростое путешествие подошло к концу. Теперь понятно, что, возможно, это совсем конец. Смерть всегда бродит рядом с воином. Она может выглянуть из-за любого угла. Но теперь, когда столько опасностей осталось позади, Дамиану отчего-то безумно хотелось жить. И это желание окрашивало предстоящий выбор в трагические тона. Что бы сейчас ни решил дель Пьёро, это будет плохое решение. Потому что хороших в создавшейся ситуации нет. Если Сельмо надумает бросить Темную с ее проблемами, что маловероятно, но возможно, Дамиан будет против. А если останется с Джеттой, вряд ли кто-нибудь из них останется в живых.

Под одеялом зашевелилась магичка. В отличие от мужчин, она проспала всю дорогу — восстанавливалась после телепорта. Из-под одеяла показалось ее лицо с покрасневшими опухшими глазами.

— Привет! — произнесла она с хрипотцой в голосе. Откашлялась. Подняла из-под руки взгляд на небо, чтобы определить время. — Где мы?

— Далеко, — подал голос Сельмо.

Темная сняла с пояса флягу, глотнула, прополоскала рот, плеснула на ладонь промыть глаза и попросила:

— Можно взглянуть на карту?

Паладин молча вынул прямоугольник из внутреннего кармана и развернул его на земле. Дамиан пересел поближе и тоже склонился над ним. Пылающий сиреневым Коразон эль Груто остался справа. К северо-западу зеленела точка Чиро. В их направлении двигался дракон. Судя по всему, тот самый, которого они определили как самку. Это был добрый знак. Дружественный дракон — именно то, что им нужно. Может, рановато пока рядиться в саван.

— Карета подана, — прокомментировал происходящее Сельмо.

— Чиро сдрейфил, — разочарованно проговорила Темная.

— Какой смысл ему сюда лететь? — возразил Паладин. — Пользы от него сейчас ноль. Только лишняя нагрузка на ящера. Ей и так нелегко нас троих поднять.

— К тому же драконша могла его мнения не спрашивать, — встал на защиту наемника Дамиан.

— Ладно, уговорили, — Джетта жестом показала, что сдается. — Мне не выстоять против мужской солидарности.

— И здравого смысла, — добавил Аквилеро.

Из уст Светлого по отношению к Темной это могло сойти за шутку, но девушка не отреагировала. Попытка отвлечь провалилась. Пусик попробовал зайти с другой стороны:

— Как ты? — спросил он.

— Жива, — ответила Темная.

— Есть хочешь? — Аквилеро помнил, что после магического истощения на Джетту нападал жор.

— Даже не знаю, когда я теперь захочу есть, — пробормотала она в ответ.

— Как всё было? — поинтересовался Сельмо.

— Хочешь потерять аппетит из солидарности? — резко отреагировала Темная.

— Нет. Джи, ты же была категорически настроена не идти к матери. Как ты у нее оказалась? И что там произошло?

Паладин говорил на удивление ровно и успокаивающе. Мальчик взрослеет прямо на глазах. Не юноша, но муж, практически.

— Я пошла не к ней. Я пошла «пробуждать пантеру», — ответила магичка, уводя взгляд в сторону.

— И как? — Дамиану действительно было интересно. Неужели легенда правдива?

— Пробудила, — твердо произнесла Джетта.

— Покажи.

Магичка потянулась к вещевому мешку и вынула оттуда сверток. Внутри лежала Плеть Двуцветного. Рубиновый глаз пантеры светился красным огоньком. Аквилеро протянул руки, но Джетта отрицательно помотала головой.

— Она стреляет молниями, — пояснила Темная и стала аккуратно сворачивать тряпицу.

— Но не магическими, — уточнил Дамиан. Он помнил, что по легенде магия Богов не магической природы, хотя никак не мог понять смысл этого выражения.

— Абсолютно, — подтвердила Джетта. — В этой вещице магии нет ни капли. Я не знаю, как это действует. И потому не знаю, смогу ли защитить вас от нее.

— Да я, вроде, не грешил, — заметил Аквилеро. — Особенно.

— Может, ей любые грешники не нравятся. И особенные, и неособенные.

Аквилеро счел аргументы убедительными, хотя попробовать, работает или нет, хотелось ужасно.

— А потом? — прервал любопытную тему Сельмо.

Джетта вновь побледнела.