Сиротки

Всякий раз, как Тлапка начинала рассуждать о колдунах и ведьмах, Дэйн делал вид, что ему страшно, и Тлапка послушно умолкала или начинала говорить о другом: так брат и сестра договорились держать ее подальше от волшебства. Но сейчас Дэйн дремал на коленях у сестры, и приходилось выкручиваться самой. Шарка не хотела рассказывать Тлапке эти сны, но ничего другого ей на ум в спешке не пришло, а та уже устроилась поуютнее, готовясь услышать историю.

– Ничего особенного, – смешалась Шарка. – Мне просто приснилось, будто я – большая птица, и я спрыгиваю с огромной башни, расправляю крылья и лечу над городом. Я с детства не видела таких снов. И чувство было такое хорошее, свободное… не то что потом…

– Ого, так это был не конец?

– Ну… Я плохо помню, – промямлила Шарка. Как раз вторую часть ей хотелось рассказывать меньше всего.

Тлапка пожала плечами, как делала всегда, когда Шарка резко закрывалась в себе, и стала увлеченно тыкать в огонь палкой.

– Как же так получилось, а? – услышала Шарка тихое бормотание подруги. – Откуда ты взялся, волшебный огонек?..

– Ладно, я расскажу тебе сон, – громко сказала Шарка. Дэйн на ее коленях дернулся, но не проснулся.

– Если не хочешь, не рассказывай, – рассеянно оторвалась Тлапка, любуясь костром.

– Нет, я хочу! Просто ты первый человек в моей жизни, которому я вообще рассказываю сны…

И Шарка принялась, спотыкаясь, рассказывать странный второй сон. Ее красноречия не хватало, чтобы описать в деталях убранство большого темного зала, в котором она оказалась, сидя прямо на полу в окружении огромного количества книг в богато украшенных переплетах. Во сне она читала: описывать это было странно, потому что настоящая Шарка читать не умела. Но там, глядя на эти закорючки, она легко понимала их смысл и металась от книги к книге: страничку там, страничку здесь, будто искала что-то…

Двери зала распахнулись, и из освещенного лампами коридора внутрь упал яркий луч света.

«Прикрой дверь скорее», – скомандовала Шарка каким-то чужим голосом – тихим, но твердым, – и подняла глаза на гостей. Одним из них был высокий и крепко сложенный молодой вельможа с красивым лицом и длинными золотыми волосами, рассыпавшимися по плечам. Гордо поднятый подбородок и лениво прикрытые глаза придавали ему высокомерный вид. Он послушно закрыл двери и с легким поклоном что-то сказал. Шарка не могла вспомнить, что именно, но в общих чертах это касалось второго человека, которого он привел познакомить с Шаркой.

«Ну, раз ты считаешь, что это важно, мой герцог», – отозвалась Шарка равнодушно, и второй гость несмело приблизился к ней.

Шарка запнулась и замолчала. Пауза затянулась. Тлапка протянула руку и коснулась ее плеча. В ее глазах танцевали блики от пламени.

– Все хорошо, Лишка?

Девушка опустила голову и глухо прошептала:

– Этим вторым гостем была, кажется, ты.

Во сне у Тлапки были длинные, до самого пояса волосы. Одета она была не в походный мужской костюм, а в черное платье. Правда, там в ее лице не было и намека на веселье: на Шарку она смотрела исподлобья и как-то боязливо, едва ли не с покорным благоговением.

«Я вас оставлю», – произнес герцог и вышел из зала.

Дальнейший разговор в памяти Шарки превратился в какой-то бред, который она не смогла пересказать Тлапке, застывшей, словно каменное изваяние, и уставившейся в пол. Шарка, кажется, все тем же равнодушным тоном сообщила своей гостье, что ищет в книге что-то уже второй или третий день, и снова погрузилась в чтение. Тлапка опустилась на пол рядом и, робко спросив разрешения, взяла первую попавшуюся книгу.

«Так вот же», – радостно сказала она, протягивая ее Шарке. Взгляд Шарки упал именно на те слова, которые она искала, и удивленно вернулся обратно к Тлапке.

«Кажется, он не ошибался на твой счет», – сказала она и поднялась на ноги.

Тем временем зал, в котором они находились, переменился. Исчезли стены, а вместе с ними – вся мебель и полки с книгами. Шарка вдруг оказалась на пустой площадке, в центре которой располагался круглый водоем, облицованный камнем. Вокруг него ровным полукругом собрались темные силуэты в мантиях. Лица людей скрывались в тени капюшонов, а обнаженные руки, все как одна, сжимали пустые золотые кубки. Шарка обернулась – Тлапка и книги на полу исчезли.

Стало вдруг очень холодно. Она не видела своего тела, но осознала, что стоит перед людьми в мантиях совершенно голая, не испытывая ни стыда, ни страха. Шарка медленно и величественно, даже с каким-то вызовом подошла к краю водоема и начала медленно спускаться в темную воду по ступеням, грубо вырезанным в камне. Вода почти кипела – никогда еще ее тело не погружалось в такую горячую воду… Но и это ее не встревожило. Усталые мышцы, напротив, расслабились; оказавшись в воде по самую шею, Шарка ощутила, как тело становится легче, растворяется в воде, пока та под белыми хлопьями пара окрашивается в ярко-алый цвет. Люди в мантиях опустились на одно колено и погрузили в воду кубки, а затем, наполнив их, приложили к губам. Кто-то блаженно застонал… Шарка погрузилась в воду целиком – и сон закончился.