Сироты вечности

Назову их мистером и миссис Каспер. Фигурой жена походила на огромный гаубичный снаряд, упакованный в ситцевое платье. Мистер Каспер был высокий костлявый мужчина в толстых очках, галстуке-бабочке и подтяжках, вошедших в моду лишь десять лет спустя, после фильма «Уолл-стрит». С нервным ртом, длинными беспокойными пальцами и большими икабодкрейновскими ступнями в блестящих «флоршеймовских» туфлях.

Супруги вышли из супермаркета «Сэйфуэй» в Литтлтоне, пригороде Денвера, и приблизились к машине со стороны водителя, чтобы положить покупки на заднее сиденье своего четырехдверного «плимута» 1978 года выпуска, застрахованного «Прери Мидленд». Каспер нес два пакета с продуктами. Миссис Каспер отперла водительскую дверцу, изнутри разблокировала заднюю и открыла для мужа, не переставая с ним разговаривать. Автостоянка была переполнена. Когда жена открыла дверь, Каспер немного посторонился и встал спиной к своей машине.

По воле судьбы (как оно обычно бывает в нашем бизнесе) запаркованный рядом «форд-бронко» тоже находился под страховым покрытием «Прери Мидленд», хотя наше агентство далеко не из крупных и на каждую тысячу эксплуатируемых автомобилей приходится лишь один, застрахованный у нас. Наш страхователь, временно безработный строительный рабочий, тогда не сидел за рулем «бронко». Не сидел за ним и единственный другой водитель в семье (его гражданская жена), защищенный нашим полисом. Автомобилем управлял – без ведома нашего клиента, по заверению последнего, – его четырнадцатилетний сын Бубба, который безошибочно выбрал именно тот момент, чтобы резко сдать назад и с ревом выехать с парковочного места, прокатившись по Касперовым длинным ступням правыми передним и задним колесами.

Каспер заорал и подбросил в воздух пакеты с продуктами общей стоимостью 86 долларов 46 центов. «Бронко» укатил со стоянки. Испытывая неслабые болевые ощущения, Каспер привалился к своему автомобилю и ухватился обеими руками за дверную стойку, чтоб не упасть.

– То, что я сделала дальше, богом клянусь, я сделала от неожиданности, – впоследствии сказала миссис Каспер в своих показаниях. Сделала же она следующее: резко захлопнула заднюю дверцу – прищемив пальцы своему мужу.

В боли нет ничего смешного, но меня душил дикий смех, когда я брал показания у Каспера в маленьком коттедже в Литтлтоне. Обе ноги бедолаги, толсто обмотанные бинтами, покоились на дерматиновом диване. Восемь пальцев на руках были в гипсе. Он ни разу не помянул плохим словом водителя «форда-бронко» (который спустя шесть дней после происшествия все еще не объявился дома), но безостановочно говорил про жену. «Ну, вернись она только домой, – прорычал он, потрясая загипсованными пальцами, – придушу суку!»

Я записал все показания, какие сумел, и поспешно удалился. На углу улицы я остановился и стоял там, держась за почтовый ящик, пока не прохохотался. Видение Каспера, пытающегося придушить кого-либо своими растопыренными пальцами-куколками, меня просто доконало.

Кэролайн никогда раньше не каталась на кресельном подъемнике, и при посадке у нас возникла неловкая суета. Всю дорогу я придерживал дочку за плечи. Жующая жвачку девчонка на посадочной площадке не оказала нам никакой помощи, просто промычала что-то невнятное и с размаху повесила двое пластиковых санок на крюки на спинке кресла.

Мы ползли на высоте двадцати-тридцати метров над каменистым склоном, часто утыканным бурыми пеньками. Раньше я поднимался по канатной дороге только зимой, когда белые заснеженные склоны внизу производили обманчивое впечатление перинной мягкости; сейчас же у меня было ощущение, будто мы раскачиваемся на скамье-качелях, подвешенной на высоте тридцати футов над камнями и пнями.

Кэролайн была в восторге:

– Как тут тихо! Смотри, пап, бурундук!

– Суслик, – поправил я, продолжая обнимать дочку за плечи правой рукой.

Бобслейная трасса оказалась длиннее, чем я думал. Внизу мы видели взрослых и детей, которые мчались по желобам на санках, скрежещущих о бетонные стенки. Все они крепко держались за ручку управления, глаза у всех были вытаращены, рубашки пузырились и волосы развевались на ветру, но особо испуганным никто не казался. Пока мы смотрели, какой-то плотный рыжий мужик стремительно пронесся по трассе, подавшись всем корпусом вперед, устремив перед собой напряженный взгляд, стиснув обеими руками тормозной рычаг, словно летчик-истребитель, пытающийся выйти из пике. На вираже его санки взлетели высоко на стенку желоба и со зловещим стуком ударились о бетонный бортик, словно собираясь вылететь с трассы в лощину. Потом синяя пластико-металлическая тележка дернулась, затряслась, скатилась обратно в желоб и через секунду исчезла из виду позади нас.