Система международных отношений. Нации в борьбе за власть

В отличие от этих случаев, в 1935 году Ассамблея постановила, что вторжение Италии в Эфиопию представляет собой развязывание войны по смыслу и в нарушение Пакта и что, следовательно, должен применяться пункт i статьи 16. Вследствие этого было принято решение и применены коллективные экономические санкции против Италии. Однако две меры, предусмотренные пунктом i статьи 16, которые давали наилучший шанс заставить международное право превалировать и которые, по всей вероятности, заставили бы Италию отказаться от нападения на Эфиопию, а именно: эмбарго на поставки нефти в Италию и закрытие Суэцкого канала, не были приняты. «Однако, хотя санкции статьи 16, пункт I, были формально введены в действие и хотя был создан сложный механизм для их последовательного и постепенного применения, характер предпринятых действий был таков, что позволял предположить, что репрессивные меры были приняты скорее как проявление морального осуждения, чем как эффективное средство принуждения».

Поэтому можно подвести итог попыткам создания централизованной системы правоприменения согласно статье 16 Пакта, сказав, что в большинстве случаев, которые могли бы оправдать применение санкций, санкции вообще не применялись.

Пакт Лиги Наций оставляет за отдельными государствами право решать, был ли нарушен Пакт. Резолюция 4, интерпретирующая статью 16 Пакта, гласила: «Каждый член Лиги обязан сам решать, было ли совершено нарушение Пакта». Согласно Резолюции 6, Совет Лиги не выносит никакого решения по этому вопросу, а только рекомендацию, имеющую не более чем моральный авторитет. В отличие от этого, статья 39 Устава Организации Объединенных Наций гласит: «Совет Безопасности определяет существование любой угрозы миру, нарушения мира или акта агрессии и… решает, какие меры должны быть приняты в соответствии со статьями 41 и 42 для поддержания или восстановления международного мира и безопасности». Именно Совет Безопасности, а не отдельные государства-члены, авторитетно решает, в каких ситуациях должны быть приняты меры принуждения. Такое решение не является рекомендацией, выполнение которой зависит от усмотрения отдельных государств-членов, но является обязательным для последних, которые в статье 25 Устава «соглашаются принимать и выполнять решения Совета Безопасности в соответствии с настоящим Уставом».

Это тот же вид обязательного, авторитетного решения со стороны Совета Безопасности, который определяет принудительные меры, и здесь опять же усмотрение отдельных государств-членов вообще не вступает в игру. Что касается экономических санкций, рассматриваемых в статье 41, то именно Совет Безопасности может «решать» и «призывать» членов выполнять его решения. Что касается военных санкций, предусмотренных в статье 42, то именно Совет Безопасности «может предпринять… действия». Для того чтобы сделать возможными военные действия со стороны Совета Безопасности. Статья 43 налагает на государства-члены обязательство «предоставлять в распоряжение Совета Безопасности….силы, помощь и федерации… необходимые для целей поддержания международного мира и безопасности», а статья 45 подчеркивает это обязательство особенно в отношении контингентов военно-воздушных сил «для совместных международных принудительных действий». Эти обязательства должны выполняться путем заключения соглашений между государствами-членами. Соглашения должны определять «численность и типы сил, степень их готовности и общее местоположение, а также характер предоставляемой политики и безопасности».

На самом деле государства-члены по-прежнему способны, даже после заключения соглашений, отказаться, в нарушение своего обязательства по статье 43, от Совета Безопасности и предоставить в его распоряжение согласованные контингенты и военные объекты. Таким образом, они могут сделать Совет Безопасности бессильным действовать. Однако это будет своего рода «мятеж» и как таковой незаконный акт, возможность которого должны учитывать все военные учреждения.