Сивилла

   – Остановите. Пожалуйста, остановите! – прозвучала отчаянная мольба.

   Доктор послушно выключила магнитофон, и в наступившей тишине Сивилла прошептала:

   – Старая аптека. Я ее помню. Старый доктор Тейлор. Музыка. Чудесная музыка.

   Погрузившись в воспоминания, Сивилла немного успокоилась. Воспользовавшись этим моментом покоя, доктор пояснила:

   – Вот видите, у вас с Пегги Лу есть общие воспоминания. Кроме того, у нее есть воспоминания, о которых вы не имеете понятия, на которые у вас амнезия. Когда все эти воспоминания вернутся, мы сделаем большой шаг к объединению вас в одно целое.

   Доктор включила магнитофон, и Пегги Лу продолжила: «Когда я ехала в подземке, а потом на поезде в Филадельфию, я все думала, что Сивилла не хочет делать то, о чем я ее прошу. Мне были нужны деньги на принадлежности для рисования. А она сказала, что нам нужно оплатить лабораторные занятия. Мне, конечно, нравится химия, но меня бесит, что Сивилла столько просиживает за этими формулами. Ей бы не пришлось столько сидеть, если бы я помогла ей с умножением. Я-то его учила в школе, а она – нет. Я бы могла ей помочь, если бы захотела, но я не хочу. Я хочу делать то, что мне нравится. Про все это я и думала, когда ехала в Филадельфию. Мы уже давно никуда не ездили. А я от этого схожу с ума. Точно схожу. Понимаете, я люб лю путешествовать, а Сивилла никогда никуда не ездит. Поэтому я поехала в Филадельфию, чтобы проветриться».

   На этот раз доктор сама выключила магнитофон.

   – Это все? – спросила Сивилла.

   – Нет, но давайте сделаем небольшую паузу, – ответила доктор.

   Впервые за время сегодняшнего сеанса Сивилла казалась более спокойной, способной реагировать не чувствами, а разумом.

   – Мне нужно все это переварить, – тихо сказала она. – Что там насчет формул?

   – Видите ли, Сивилла, – стала объяснять доктор, – именно Пегги Лу ходила в школу с третьего по пятый класс. Я рассказывала вам, что именно она выучила таблицу умножения. Вот причина ваших затруднений с арифметикой. Если мы сумеем свести Пегги Лу и вас в какой-то точке, где она передаст вам имеющиеся у нее знания, вы больше не будете испытывать этих затруднений. Мы должны сломать стену между вами. Как раз это я и имею в виду, говоря о движении к интеграции.

   – Понимаю, – согласилась Сивилла. – Это приведет к тому, что вы называли точной фокусировкой.

   Вновь был включен магнитофон, и вновь Сивилла слушала Пегги Лу, которая говорила:

   «Ну, я подумала, что поселюсь в „Бродвуде“, порисую, поделаю наброски и вообще развлекусь. Но когда я туда приехала, то посмотрела, что у меня с собой, и вижу, что есть только папка на молнии. В регистрации я сказала, что багаж прибудет на следующий день, и они мне поверили. Потом я пошла с посыльным в номер 1113. Номер мне понравился, потому что там очень высокие потолки и кремовые стены, а из окна чудесный вид. И сама комната очень теплая и очень тихая. Когда посыльный вышел, я заперла дверь на замок и положила папку, перчатки и шарф на комод. Но пальто не сняла. Я долго стояла у окна. Потом я поняла, что у меня нет пижамы. Это было здорово, потому что можно было пойти по магазинам и развлечься. Я хотела купить самую дикую пижаму, какая только найдется, – такую, чтобы Сивилла не спала всю ночь и чтобы ее мать сказала: „У тебя абсолютно нет вкуса. Культурные и воспитанные люди не одеваются крикливо“.

   В общем, я села в подземку и поехала в магазин „Мейфлауэр“ на Уэйн-авеню, купила пижаму в яркую полоску, так что все было очень здорово. Со мной была Пегги Энн».

   – Пижама. Перчатки. Красный шарф. Папка на молнии, – повторяла как эхо Сивилла, с напряженным лицом припоминая пугающие события.

   Голос Пегги Лу продолжал:

   «Я вернулась в отель, в свой номер, постирала кое-что из одежды, приняла ванну, вымыла голову, влезла в свою прекрасную пижаму, включила телевизор и подпевала ему. Телевизор – хороший приятель. Потом я легла в постель. Поздно вечером люди в соседнем номере включили радио так громко, что я проснулась и не могла больше уснуть. Ух, как я бесилась! В конце концов я встала и выглянула в окно. Через дорогу была католическая школа для мальчиков и старое здание, в котором раньше располагалась „Филадельфия морнинг рекорд“. Станция подземки была у самого отеля. Вдалеке я видела красные и зеленые огни на мосту. Я долго смотрела в окно, а потом наконец радио смолкло, и я опять легла в постель.