Ска3очки

– Старая… – шепнул парень.

– Это единственное препятствие? – расхохоталась она. – И всё?

Братислав молчал, и белая красавица расценила его молчание как согласие.

– Для тебя я буду всегда такой! Самой красивой и молодой! Ты будешь есть и пить со мной, и тогда будешь жить вечно!

Хлеб в мешке крякнул:

– Кровь невинных младенцев пить будете, это точно! Страшная старуха какая!

– Ты её видишь? – удивился юноша.

– Я только её и вижу и не понимаю, о какой красотке она говорит! – заявил хлеб.

– С кем разговариваешь? – подозрительно прищурилась Шумска Майка.

– А если соглашусь, ты отпустишь мою сестру? – спросил Братислав.

– О, конечно! Сразу после свадьбы и отпущу!

– Нет, так не пойдёт! – твёрдо сказал парень. – Сначала отпусти сестру – потом свадьба!

– О! Это истинный мужской характер! – восхитилась Хозяйка леса. – Хорошо! Идём спать, а я её отпущу!

– Не верь! – шепнул хлеб.

– Нет! – ещё твёрже сказал Братислав. – Отпусти, а потом пойдём спать!

– Ну, нет! – заупрямилась красавица. – Завтра отпущу!

– Тогда и спать вместе будем завтра! – заявил юноша.

– Хорошо! – фыркнула Хозяйка леса, на миг явив страшную старуху. – Иди спать один, слуги покажут куда! А сестру отпущу завтра! Будет по-моему!

Упитанные барсуки отвели Братислава в богато убранные спальные покои и стражами стали снаружи; он, не раздеваясь, лёг на кровать, сна не было ни в одном глазу.

– Я пойду разведаю, где она, – предложил хлеб. – Потом за тобой вернусь.

– А барсуки?

– Не заметят.

Хлеб потихонечку выкатился за дверь и отправился на поиски Бажены. Его не было долго, или время для Братислава тянулось невыносимо и он потерял счёт минутам. Терпение было на исходе, он собрался уже выглянуть в коридор, как в покои вкатился хлеб.

– Нашёл её? – обрадовался Братислав.

– Нашёл, это было не сложно, она пахнет так же, как и ты. Пойдём, все стражи спят, – прошептал хлеб, и они выскользнули за дверь.

Толстые барсуки спали, мирно похрапывая, и никак не отреагировали на движение в темноте.

– За мной! – шепнул каравай.

Они пошли извилистыми коридорами, спускаясь где по лестнице, а где – по отлогому сходу, и вскоре пришли в самый низ.

– Вон там – чёрный ход, я разведал, – хлеб откатился в самый тёмный угол.

– А где же Бажена? – спросил Братислав. – Куда ты меня привёл?

– А вон она, в клетке.

Парень сразу же увидел решётку, запертую на огромный замок, за решёткой стоял топчан, на топчане кто-то лежал.

– Бажена! – робко позвал он. – Сестра! – погромче. – Сестрица!! – громко сказал.

– Тихо ты! – шикнул каравай.

– Кто меня зовёт? – послышался слабый голосок.

– Это я, Бажена, твой брат Братислав! – обрадованно зашептал он, вцепившись руками в решётку.

– Братик?! – девочка подскочила к решётке. – Ты пришёл за мной?! Да?!

– Да, сестрёнка, я тебя спасу!

Бажена заплакала.

– Не плачь! – испугался Братислав. – Ты же никогда не плачешь!

– Эта злая старуха не давала мне есть и пить, потому что я отказалась ей служить! Она сказала, что когда ты придёшь, она убьёт меня, а мою кровь вы вдвоём выпьете!

– Она так сказала? – ошеломлённо пробормотал юноша.

– Извините-простите, что прерываю вашу трогательную братско-сестринскую беседу, – вмешался хлеб. – Но нам надо бежать и поскорее!

– А это кто? – испугалась Бажена.

– Это хлеб, он говорящий, не бойся, – Братислав вытащил из мешка пёрышко соловья и дотронулся им до замка.

Замок мгновенно рассыпался в прах, и Бажена с Братиславом крепко обняли друг друга.

– Дети! Не время! – напомнил каравай. – Открывай дверь!

– Какво е това? Это что такое?! – в темницу влетела разгневанная Хозяйка леса в своём истинном обличье – страшной старухи.

Братислав закрыл собой сестру.

– Бежать хотите? – злобно спросила она. – А как же твоё слово?!

– А твоё? – возразил Братислав. – Ты же не отпустила бы её, а убила, ведь так?!

– Это кто тебе сказал? Она? – небрежно указала старуха на Бажену. – И ты веришь ей, а не мне? – она превратилась в ослепительную красавицу. – Разве я могу тебя обманывать?? Это она врёт, паршива девчонка!

– Я верю Бажене, она моя сестра! – твёрдо сказал Братислав.

– Возьми у него пёрышко, дотронься до двери и убегай отсюда! – шепнул тем временем хлеб Бажене.

Девочка так и сделала.

– Не останешься? – подошла ближе Шумска Майка, опять перекинувшись в безобразную старуху.

– Нет!

– А уговор?!

– Нет больше уговора, ты сама нарушила его!

– Ну, тогда умри! – старуха оскалила зубы и хотела когтями вцепиться в парня, но каравай метнулся ей в ноги, и она растянулась на полу.

– Брось в неё крошки! – крикнул хлеб, и Братислав, дёрнув узел, высыпал все крошки на Хозяйку леса.

Она завизжала и начала яростно чесаться скрюченными когтями.

– Бежим! – Братислав схватил за руку сестру, и они понеслись за караваем как сумасшедшие.

Бежали долго, пока Бажена не устала. Остановились передохнуть. Братислав отдал сестре остатки воды из туеска.

– Что это было? – спросил у хлеба.

– Вошки, – хихикнул каравай. – Крошки превратились в вошки. Правда, складно? Крошки – вошки! Она не знает, что это такое, и пока от них не избавится – погони не будет. Побежали!