Скади, Скилл: Железный герцог

   - Чего это он? - удивился Гриди.

   - Меня любое зверье боится, - ответил магмейстер. - Покорми его сам.

   И отвернулся, делая вид, что не обращает внимания на происходящее у него за спиной. Гриди бросил кость в траву. Пес сделал несколько напряженных шагов и аккуратно ухватил лакомство зубами. Так же напряженно, но сохраняя видимость спокойствия, пес отошел за кусты и захрустел там.

   - Вот это громадина! - проводил глазами пса Гриди. - С годовалого теленка, чай, будет!

   - Увидишь их в бою - порадуешься, что они с нами...

   Воодушевленный словами мага, Гриди собрал остатки ужина и отнес туда, где расположилась собака. Пес милостиво принял приношение, и подручный кузнеца решился аккуратно дотронуться до его бока. По ощущению кудрявая черная шерсть напоминала стальную проволоку.

   - Эй, парень, давай спать ложись, - услышал Гриди голос мага. - Завтра начнется - не поспишь.

  

   Глава 18

   Для Антери Двальди-Ааре оказалось полной неожиданностью то, что келенорцы заняли Старую Заставу. Он думал, что встретит организованное сопротивление лишь на подходе к Вельбиру.

   Первой у перевала появилась конная дружина, которую послал к Двальди граф Лехерт. Потомки славных рыцарских родов, цвет вассального дворянства Лехерта - блестящие кирасы, плюмажи на шлемах, на пиках вьют разноцветные вымпелы.

   Командовал дружиной средний сын графа Тинт, будущий герцог Логунский. Но тогда этому великому в будущем человеку было лишь двадцать лет. Как и большинству из его воинов - половина из них не разменяла еще и третий десяток.

   Юный Тинт из Лехерта всецело поддержал решение Двальди идти на Альву. Его люди хотели сражаться с настоящей армией, а не гоняться по трущобам за всяким мужичьем. И на марше тяжелая рыцарская конница далеко обогнала основную массу пехотинцев.

   Зная характер сына, граф подстраховался и послал с сыном старого капитана Мейнартса. Но за день до этого опытный воин поймал вылетевшую из леса стрелу и сейчас лежал в лазаретном фургоне. А таинственного лучника так и не нашли, да и не стали за ним гоняться по-настоящему. Слишком уж круты склоны гор вдоль Железного тракта. Зачем калечить лошадей, если впереди ждут подвиги более славные, чем поимка одинокого стрелка?

   Отправив изрядно надоевшего ему "дядьку" в лазарет и освободившись от опеки, Тинт прикрикнул на своих людей, чтобы те поторапливались.

   Когда Тинт Лехерт увидел, что Старая Застава занята и готова к обороне, он сразу, не раздумывая, приказал атаковать ее. Несколько более здравомыслящих его товарищей попытались остановить юного безумца, говоря, что не надо лезть напролом. Ведь неизвестно, что приготовили келенорцы для встречи.

   Но Тинт остался непреклонен: атаковать - и весь разговор!

   Дружина поддержала своего вождя. Каждый из рыцарей уже возомнил себя непобедимым воином, о котором завистливые потомки будут слагать восхищенные песни.

   Но атака конницы окончилась полным разгромом. Да и ничем иным она кончиться не могла.

   Железный тракт по всей его ширине, захватывая и участки на месте разобранных стен, перегораживала жидкая баррикада. Если бы Тинт имел хоть чуть-чуть воинского опыта, он сообразил, что ни один здравомыслящий военачальник не станет и пытаться удержать атакующую конницу кое-как набросанными бревнами и досками. Но блестевшие из-за баррикады шлемы келенорских солдат подействовали на молодого командира, как капли крови оленя-подранка - на охотничью свору.

   В один миг гнилые деревяшки разлетелись с дороги. Как и те келенорцы, которые оказались на пути железной лавины. Дружина Тинта Лехерта ворвалась на территорию Старой Заставы - и подготовленная старым Мором ловушка захлопнулась.

   На тот случай, если на них пойдет конная лава, герцог приказал приготовить широкие доски с набитыми остриями вверх гвоздями. Эти доски и упали перед всадниками Тинта, когда они ворвались на Старую Заставу.

   Образовался затор из покалеченных коней и вылетевших из седел всадников.

   Первый же залп келенорцев хорошо проредил дружину Лехерта.

   Пушечная картечь вязла в трупах, арбалетные болты летели без промаха, пробивая всадников насквозь. Из шести сотен молодых дворян назад вернулось около сотни. Самого Тинта, израненного, еле увезли с поля боя двое друзей, которых он не послушал.

   И вот тогда Двальди накинулся на полковника Брунка. Отчитав начальника разведки, командующий решился наконец взглянуть на то, что осталось от рыцарской дружины.

   Осадив коня, Двальди остановился перед носилками, на которых лежал раненый Тинт Лехерт.

   - Сир! - молодой командир попытался привстать.

   - Лежите, Тинт! - приказал Двальди. - Мне уже доложили о стычке. Вы вели себя мужественно, но абсолютно глупо. Зачем вы полезли гулам в зубы? Вам жить надоело?

   - Мы хотели... Победа... Доказать...

   Раненный Лехерт бессильно уронил голову на подушку.

   - Унесите, - приказал Двальди.

   Двое друзей, которые вытащили Лехерта с поля боя, молча подняли носилки и понесли Тинта в лазарет.

   Двальди проводил их глазами и грязно выругался:

   - Аристократы! - это слово прозвучало как оскорбление.