Скади, Скилл: Железный герцог

   Ему стало смешно. Значит, он - голем. А почему нет? Он где-то слышал, что маги порой заводят себе волшебных слуг, преданных, как собаки, и могучих, как лучшие воины. Вот только почему он не знает, кто его хозяин? И какое отношение эти ребятишки имеют к нему?

   Он решил не форсировать события. Если в том, что с ним происходит, виноваты эти юные озорники, то лучше с ними не разговаривать. Мало ли какие у них были цели?

   Еще раз осмотрев комнату, он заметил рядом с камином нишу, похожую на те, в которые ставят обычно рыцарские латы. Он поднялся - тело удивительно хорошо слушалось - и, осторожно шагая, дошел до ниши и встал в нее.

   Ждать пробуждения детей пришлось долго, до самого вечера. Он не хотел ни есть, ни пить, ни спать, ему не хотелось присесть, чтобы отдохнуть.

   "Вот как, оказывается, чувствуют себя големы!" - думал он.

   Первым проснулась девушка. Она сразу увидела, что он находится не там, где раньше. Девушка подбежала, дотронулась до его груди. Он не шелохнулся. Девушка тяжело вздохнула, пожала плечами и пошла к выходу из комнаты.

   Шаги подруги разбудили мальчика. Он приподнялся и с удивлением воззрился на туфли, на которых спал.

   - Вот это да! - пробормотал он. - А эти дураки болтают, что маги не могут без комфорта.

   - Какие дураки, - услышал голем голос девушки.

   - Да тот же косой Бугги, - отозвался мальчишка. - Опять глупости болтал. Говорит, что маги - не солдаты, и твой отец сбежит из войска раньше, чем солдаты дойдут до перевала.

   - Сам дурак, - откликнулась девушка. - Слушаешь всяких...

   Шли дни. Дети то исчезали из поля зрения голема, оставляя того наедине с его мыслями, точнее, с их полным отсутствием, то снова появлялись.

   Он не знал, за что зацепиться, с чего начать вспоминать. Ни обстановка, ни юные хозяева комнаты были ему совершенно не знакомы. Они называли друг друга "Генрика" и "Арчи".

   Незнакомые имена, незнакомые лица...

   Девушка что-то делала с бумагами, которых было множество, и по вечерам читала вслух чей-то дневник. Некоторые строчки будили воспоминания.

   Герцог Вильмир - молодой честолюбивый генерал, красавец и щеголь, командир столичного гарнизона. Вот во время одного из парадов он скачет на белом жеребце, подъезжает... к нему? И он - верхами? Голем? Но он не может вспомнить себя в тот момент, перед глазами - только блистающий шитьем камзол герцога и великолепный иноходец под ним, конь горячится, гарцует, машет изящной головой, словно хочет сбросить уздечку...

   Титус эт-Лидрерри - переливающийся в свете множества магических огоньков бальный зал, музыка, танцующие пары... Но вот словно холодный сквозняк проносится над разгоряченными вином и флиртом людьми - это в зал входит глава ордена некромантов. "Правая рука" короля, человек, чья власть неявна, и поэтому гораздо страшнее, чем власть министров и других вельмож. С некромантом вежливо раскланиваются, он, неспешно отвечая на приветствия, идет вдоль стены и подходит к нему? К голему? Голем - на королевском балу? А маг подходит, кланяется, улыбается, и улыбка у него вовсе не страшная, но слегка печальная...

   И снова память голема отказывала в тот момент, когда он вроде бы должен услышать приветствие собеседника...

   А девушка продолжала читать дневник. Там было много о любви и о женщинах. Красиво написано... Но голем знал, что у него все было не так. Была горная дорога и огороженный жердинами участок придорожного луга. По траве бродили кобылицы с жеребятами. А на скамеечке рядом с оградой сидела девушка в мужском костюме и читала толстую книгу.

   "Не меня ли ждешь, красавица?" - спросил он.

   "Тебя, если дашь одеть на себя седло и отнесешь меня домой на своем загривке", - ответила, смеясь, девушка.

   "Нет, я не конь. Но мой конь донесет двоих".

   "У меня есть свой конь, его сейчас приведут. Если хочешь, подожди и поедем вместе. Отец будет рад видеть тебя в гостях".

   Потом они ехали к замку, она рассказывала о том, что ночью ожеребились сразу две кобылицы, но все хорошо, жеребята, и матери здоровы. А он любовался ее профилем, боясь лишний раз взглянуть в глаза - такие огромные, светло-карие, с золотыми солнечными искорками...

  

   Глава 27

   Однажды в кабинете появилось новое лицо.

   Голем с интересом глядел на вошедшего мальчика лет пятнадцати в форме гвардейского сержанта, ничуть не удивляясь тому, что знает о значении узора на оплечьях и цвета камзола. Такие-то вещи он почему-то помнил.

   Оставшись на некоторое время в одиночестве, юноша с любопытством осмотрелся. На стоящем в нише големе его взгляд задержался несколько дольше, чем на других предметах обстановки. Молодой солдат даже сделал шаг к камину, чтобы пощупать латы. Но вошла юная хозяйка и подала на стол свежее сваренный кофе.

   Голем не хотел пить, но запах ощутил как очень приятный, привычный, пытающийся разбудить какие-то воспоминания.

   - Дорогой Эдмар, давайте закончим с делами, - сказала девушка. - Вы бы только знали, насколько этот патент оказался вовремя! Я должна написать что-то вроде благодарственного послания королю?

   - Да, если вас... тебя... это не затруднит, - отозвался юноша, путаясь между "ты" и "вы".