Скандальная графиня

– Там, где дело касается моды, трудности никого не пугают. В париках мужчины выглядят романтично, даже если наружность их оставляет желать лучшего. У нас в Эрне висит портрет моего дедушки в цветущем возрасте: лицо у него суровое и грубоватое, однако в парике с обилием кудрей он выглядит просто душкой. Я бы даже соблазнилась таким…

– Но ведь парик когда-нибудь придется снять.

– Полагаю, я бы опомнилась куда раньше.

– Мудрая леди. Мы, мужчины, на самом деле суровы и грубы, даже если носим шелка и кудри.

– Мой муж был другим.

– Прошу простить, – осекся Дрессер.

– Нет-нет, – запротестовала Джорджия, – у меня и в мыслях не было укорять вас! Но Дикон и вправду был добросердечен, очень щедр и прекрасно воспитан. Поэтому все это и было так ужасно… – Она ускорила шаг, не позволяя печальным воспоминаниям овладеть ею. – Извините меня.

Она была рада, что под вуалью не видно слез.

– Когда вы в последний раз гуляли по этим улицам?

– О-о-о… – Джорджия остановилась. – За день до смерти мужа. – Она сглотнула комок в горле и тряхнула головой, силясь не выдать печали. – Он с удовольствием посетил бы лавочку Парджетера. Из чистого любопытства, разумеется.

– Разумеется. Ведь ему были совершенно ни к чему костюмы с чужого плеча. Он ведь был весельчак, ваш муж?

– Да… да, конечно.

Грусть не оставляла ее – и Джорджия поняла причину. Не отдавая себе в этом отчета, она шла вовсе не в сторону дома Мэри Гиффорд. Сейчас они стояли на углу Биллинг-роуд, как раз напротив дома, в котором она жила когда-то…

– Мы пошли не в ту сторону, – сказала она, обернувшись к Дрессеру.

Он взял ее под руку:

– Воспоминания?

– Не имеет значения.

– Имеет. Что это за улица?

Джорджия помешкала и нехотя ответила:

– Тут мой бывший особняк… то есть наш бывший дом.

– Покажите мне его.

– Нет.

– Прошу вас.

– К чему? – нахмурилась она.

– Вам необходимо изгнать призраков прошлого из вашей жизни. Иначе они навсегда останутся с вами и будут вечно терзать ваше сердце.

– Терзать?..

– Возможно, я чересчур сильно выразился, однако без них вам будет куда лучше.

Шум улицы словно стих. Ей почудилось, что вокруг и вправду появились призраки.

– Не можете же вы вечно избегать этих улиц? – спросил Дрессер.

– Вы правы, возможно.

Неоспоримую правоту его слов приходилось признать. Джорджия отважно выпрямилась и пошла вперед.

Улица Биллинг-роуд была типична для района Мейфэр – по обе ее стороны стояли почти одинаковые высокие дома с полированными черными перилами у парадного входа и ровными рядами застекленных окон. Странно, всех мелких деталей она раньше отчего-то не замечала.

Они приближались к Тому Самому Дому, и сердце ее билось все быстрее.

– Не знаю, как поступил с домом дядя Дикона, новый граф Мейберри, – оставил себе или продал… – Горло ее сдавило, во рту пересохло, но она мужественно договорила: – Люди в основном предпочитают арендовать дома, ведь в Лондоне они проводят всего несколько месяцев в году. Но мы почти безотлучно жили в городе, так что этот дом был арендованный, разумеется, но очень надолго…

Следуя подле, Дрессер предоставил ей выговориться, изредка вставляя словечко и гадая, что больше печалит графиню: потеря дома или супруга. Первое представлялось сомнительным – мелочность, похоже, несвойственна Джорджии Мейберри. Да, она молода. Да, легкомысленна и избалована. Но при этом удивительно сильна и обнаруживала редкостное здравомыслие.

Может быть, потеря дома и мужа для нее неразделимы?

Она умолкла, остановившись напротив дома, ничем не отличающегося от соседних.

– Это он? – спросил Дрессер.

– Да. Как странно, что я не могу войти! – Они пошли вниз по улице. – Не хочу стоять здесь на виду у всех как потерянная.

– Это всего лишь дом – таких на этой улице полным-полно.

– Думаю, в море полным-полно совершенно одинаковых кораблей, – парировала она, – но разве вы не тоскуете по тому, который вынуждены были покинуть?

Дрессер честно подумал и ответил не менее честно:

– Ни в коей мере. По некоторым людям – да, порой скучаю, однако благодарю небо, что избавился от других, которых терпеть не мог.

– Тогда вы не знаете, что это такое – терять дом. И не один…

– Увы, – признался он. – А какие еще дома вы потеряли?

– Замок Мейберри… хотя я не особенно его любила. И «Сан-Суси».

– Это означает «без забот»?

– Это был мой дом… наш дом. В Челси, на самом берегу реки. Сейчас мы с Диконом жили бы там… Мы перебирались туда, когда в Лондоне становилось слишком жарко. А какие там сады… Я знаю, новый лорд Мейберри оставил «Сан-Суси» себе. Сейчас он, наверное, прохлаждается там.

Дрессеру нечем было ее утешить – возможно, тенистый парк подарит ей иллюзию потерянных садов «Сан-Суси»?

– Мы могли бы прогуляться по парку… Ведь это, кажется, нам по дороге?

Джорджия вздрогнула, отвлекаясь от тягостных раздумий.

– Да, вполне…