Сказ о жреце Раме

Обоз сильно задерживал войско Рамы, и он боялся, что не успеет к обговоренному сроку подойти к границе Персиадара, чтобы оттянуть на себя основные войска врага, и дать возможность Драгомыслу максимально использовать эффект неожиданности. Войдя на земли Элама, Рама бросил обоз, приказав по возможности быстрее двигаться за ним, а сам устремился вперёд, боясь, что Драгомыслу придётся в одиночку сражаться против хорошо вооружённого многочисленного врага. Достигнув побережья Арабского моря, Рама послал вперёд дозоры, надеясь, что хоть одно из них найдёт второй отряд, и они смогут согласовать свои действия. Шли дни, прибывали вестовые, но пока всё было тщетно. Войско Рамы свернуло на широкую торную дорогу от моря вглубь царства, но вражеское войско тоже себя не проявляло. И это настораживало, наводило мысли о ловушке. Даже на привалах воины не снимали броню. Конные дозоры прочёсывали окрестности, но врага не было. Ещё через четверо суток скачек вдали показались высокие крепостные стены столицы. Дорога петляла посреди скальных отрогов, не давая возможности в полной мере использовать преимущества конницы, и, в тоже время, была идеальным местом для внезапных точечных ударов. Наконец, дорога вышла непосредственно к крепости. Впереди была прямая, хорошо благоустроенная дорога, каменой стрелой устремлённая к крепостным воротам. До ворот оставалось около полуверсты, как они начали медленно раскрываться. По всей колонне войска Рамы прозвучали команды « к бою». Сотни рассыпались, пропуская вперёд тяжёлую кавалерию, за которой спрятались степные лучники. На левый фланг выдвинулась сарматская сотня с усиленными луками, способными поразить врага втрое дальше обычных лучников. Но из-за ворот показалась не злое воинство врага, а пешая процессия разномастно, но богато одетых людей. Началось неспешное сближение. За пол перелёта стрелы Рама остановил свою лошадь. Процессия ещё приблизилась. Стали видны в руках у нескольких из идущих достаточно объемные короба. Шагов за пятнадцать основная масса пришедших остановилась и пала на колени. Несущие короба приблизились вплотную и также пали на колени, склонив голову. Минутная пауза. Рама тоже не торопился.

– Великий царь. – Начал тот, что был посередине.– Приносим к твоим ногам головы нашего царя и его военно начальников, предательски напавших на тебя и твоих людей. Просим твоей милости и пощады для нас и нашего города. Мы готовы выплатить тебе выкуп за то разорение, что причинили тебе наши воины. Склоняем наши головы в ожидании твоей милости.

– И как долго этот царь правил вами?– Тихо спросил Рама.

– Почти шесть лет. После смерти своего отца – нашего царя.

– Бросьте этот мусор на дороге. Они не достойны, чтобы кто-то из моих людей брал это в руки. По ним пройдут тысячи моих лошадей и втопчут их в эти камни. Я не хочу даже знать их имён. Я хочу, чтобы даже память о них была развеяна во времени. Теперь они ничто и зовут их никак. Бальдер, освободи свою лошадь, чтобы меня сопроводили в мои покои. Я устал и хочу есть.– Сказав это, Рама показательно лениво и с пренебрежением тронул коня. Орда тронулась за ним. Говоривший бросился к лошади, суетливо, но уверенно заскочил на неё, и догнал Раму.

– Я не говорил тебе ехать со мною.– Не поворачивая головы, произнес Рама.– Я сказал сопроводить меня.

– Простите, господин.– Шёпотом ответил персиадарец и придержал лошадь.

– Князь Аджубей! Побеспокойся, чтобы на крепостных стенах сменили часовых.

Столичные дороги приятно удивили как Раму, так и всех сопровождавших его князей и ханов. На широких мощёных улицах не было грязи и потоков грязной воды, которую обычно в городах выплёскивали прямо из двери. Дома были каменные, а дворцы знати из белого или розового мрамора. Богатство и благополучие буквально торчало из всех щелей, кстати, которых здесь практически и не было. Перед царским дворцом была небольшая площадь, украшенная фонтаном в виде цветов. На невысоком ограждении фонтана стояли амфоры и обыкновенные керамические стаканы, очевидно предназначенные для всех желающих попить чистой холодной горной воды. Четыре ступени белого мрамора перешли в розовый пол. Белоснежные врата искусно украшены золотым рисунком. Орнамент чем-то перекликался с Эламским. Что не удивительно.

– Эй, ты. Теперь иди вперёд и показывай дорогу в мою спальню. Есть я буду там.

Рама шёл по опустевшему дворцу, с сожалением рассматривая красоту стен. Он уже принял решение об уничтожении этого города. Камень, гранит и мрамор он использует для строительства храма во славу Бога Единого, благодаря которому он захватил ещё одно царство, не потеряв в походе и штурме ни одного человека. Жрецы Элама потом сложат несколько Псалмов прославления по этому поводу, но все они бесследно исчезнут в бурном потоке времени.

Ещё через сутки князь Аджубей нашёл Раму, обходящего придворцовый сад.

– Вождь, войско Драгомысла подходит к стенам.