Сказ про Ваньку, про Илью-оборотня и про Фаню-хранительницу

Шло время, а Лес так и не смог определиться, кто был бы достоин постичь все хитросплетения лесничества, сложности лесной системы и трудности выживания. Лес уже почти отчаялся, когда на окраине забрезжил лучик надежды, и звали его – По́ля.

Изначально Лес не обратил внимания на маленькую девочку. Ей было всего десять лет от роду, и она была старшей дочерью: помимо неё в семье было ещё две девочки и маленький мальчик. Когда Лес решил исследовать свою память, он вспомнил историю мышек-полёвок, рассказавших ему, как старшую девочку мать родила прямо на поле, после чего встала и, оставив ребёнка в траве, пошла дальше работать. Девочка взрослела и всё больше времени стала проводить в лесу, порой, беря с собой и младших детей. Но обычно она наведывалась в чащу одна, иногда даже подвергая себя опасности, и Лесу приходилось нехотя присматривать за ней. Он заметил, что девочке единственной нравится бывать на природе, нравится ступать по мягким иголкам и шуршать ручками в опавшей старой листве. Она с радостью плескалась в прохладном ручейке, отчего её губы обязательно становились с синеватым оттенком, но девочка всё равно возвращалась к воде, словно она притягивала её.

Лес заметил, что По́ля часто приходит на окраину леса послушать, о чём разговаривают деревья, и, удивительно, они действительно открывались ей. Она хохотала над рассказами клёнов о том, как их собратья с помощью корней прогоняли зашедших в чащу людей с топорами, она охала от сказов о том, как в лесу пару раз в заболоченной местности чуть не погибли грибники, не слушавшие наставления леса или не желавшие принимать помощи. Девочка была очень хорошим слушателем.

Но окончательно Лес убедился, что она и есть тот Страж, которого он искал, после того, как девочка попыталась не позволить отцу срубить осину. По́ля очень долго цеплялась родителю за рукав, висла на топоре, но он не понимал, отчего его дочка так себя ведёт. Она приговаривала, что эта осинка росла здесь задолго до его рождения и может многое рассказать, но отец небрежно стряхивал девочку с руки и продолжал начатое. Ему не нравилось поведение дочери, которая в её-то возрасте уже должна помогать матери по хозяйству, но почему-то до сих пор шлындает по лесу, ведя себя, будто беспризорница, словно её совершенно не касается человеческая жизнь.

Потом девочка плакала возле пенька, оставшегося от осинки. А сам Лес долго не мог понять, почему же она, обычный человек, так себя ведёт. Но Земля, тоже обратившая внимание на необычное поведение маленького человечка, рассказала Лесу, отчего и почему.

"Всё потому, – посвящала Земля Лес, – что люди – и родители, и сёстры с братом – относятся к девочке пренебрежительно и безразлично. Например, когда мать родила её, она просто оставила дочь в траве и пошла дальше работать. А когда отец один раз чуть её не затоптал лошадью во время сева, то едва прицокнул на ребёнка и сказал, чтобы она посматривала по сторонам. Младшие дети лишь смотрят на взрослых и перенимают их поведение. В то время как девочка, По́ля, самостоятельно выбрала иной путь. Никто с ней не считается. Что же ты сделал для неё, знаешь?"

Лес очень удивился такому вопросу, немного не понимая его. Но потом вспомнил, как она плескалась в ручейке, и её отнесло течение далеко от дома, а он с помощью белок вывел её к жилищу; как она чуть не наткнулась на улей, но была отвлечена птицами, которые увели её в сторону; как девочка забралась на высокую сосну, и, не удержавшись, свалилась, но её падение приостановила ветка, так вовремя оказавшаяся под боком. Да, Лес был свидетелем всех этих приключений и, естественно, он присматривал за девочкой, как только она оказывалась на его территории. Но он всё равно не сразу понял, что имела в виду Земля. Но Матушка-Земля ему пояснила, что человеческие дети чувствуют то, что сделано им во благо, они чувствуют, когда им желают добра, лучшей участи. И, конечно же, По́ля, человеческий ребёнок, тоже чувствует эту проявленную им, Лесом, заботу отчего и старается ответить тем же, тянется к нему и каждый раз пытается оказаться близко от него.

Но поразительно было то, что Лес и Земля до последнего не воспринимали По́лю как Стража.