Сказ столетнего степняка

Работяги пригорюнились, пришли к отцу и рассказали все как есть. Мудрый хаджи, переживший гонения и судилища, посоветовал сыновьям до поры до времени скрывать свои религиозные взгляды.

Да, в то время мирные трудяги тихо, спокойно жили и терпели все сумасбродства верховных вождей и их приспешников, рожали и воспитывали детей. Но упорно, сознательно, целенаправленно внедряли в сознание и душу своих детей родной язык и культуру, религию и традиции. Это была наша, народная борьба за самосохранение.

Вот, например, в школе наши дети клялись: «Честно-пионерски! Честно-комсомольски! Ленински-сталински!» Это считалось высшей формой клятвы, и вроде никто не нарушал ее. Так учила советская школа. Но дети есть дети, и частенько нарушали свои клятвы, данные именем советских вождей. Но когда наступал момент истины, когда детям приходилось клясться друг другу по-настоящему и убеждать в верности своей клятвы, они клялись именем Всевышнего: «Оллаһи, билляһи!» И все знали: клятва навек! Ее никто не смел нарушать!

В старинных деревянных, обутых железом крепких абдыре – сундуках хранились раритеты прошлого – память предков. Там были редкие рукодельные серебряные, иногда золотые изделия ювелирных мастеров степи и востока. Встречались женские украшения – кольца, браслеты из царских целковых, серебряных монет. Были и монеты, просто продырявленные с края. Женщины пришивали их к своей одежде или, продев в дырку ниточку, носили как подвески. Изредка можно было в бабушкином сундуке обнаружить какую-нибудь рукопись, испещренную затейливой арабской вязью, а то и маленькие пожелтевшие книжки, изданные в царские времена в издательстве Казани. А найти большую старинную книгу было удачей. И мне однажды повезло – нашел «Киссас-уль анбия» Рабгузи, изданную в Казани в конце девятнадцатого века.

Пожелтевшие страницы раритета уносили в глубь веков, во времена пророков, и я снова чувствовал себя маленьким мальчиком, слушающим притчи и легенды Алтын-апа в одинокой зимовке в буранную ночь.

И читал историю пророков внукам и правнукам, чтобы они, ученики школы безбожников, соприкоснулись с вечной истиной, почувствовали размеренное дыхание древности.