Сказание о Бахраме Чубина из «Шахнаме»

Густахм отправил сразу из дворца
К Хосрову быстроногого гонца.

Гонец, дорогу выбрав покороче,

Как новый месяц тьму прорезав ночи,

Предстал пред новым шахом и тотчас

Поведал о случившемся рассказ.

Царевич стал желтей цветка шафрана,

Когда узнал о бедствиях Ирана.

Он молвил так: «Найдет погибель тот,

Кто на тропу беспечности свернет,

Кто, неразумный, не внимает небу,

Невежеству и злобе на потребу.

Тобой, гонец, рассказанное зло

Мне вновь дыханье жизни принесло:

Когда отец возжаждал крови сына,

Мне сделалась пристанищем чужбина,

Теперь, когда отец незряч и слаб,

Ему покорен буду я, как раб».

Он в путь пустился, как в полет орлиный,

Возглавив многомощные дружины,

И были предводителем горды

Стрелки из Ардабеля и Барды.

Когда узнали жители столицы.

Что прибыл к ним властитель юнолицый,

Тогда покой и мир обрел Багдад,

И миродержец был покою рад.

Вельможи встретили его с весельем,

Пришли с венцом, с алмазным ожерельем,

Эбеновый поставили престол.

Хосров, сияя, на него взошел,

Надел венец и так сказал мобеду:

«Я шахом стал благодаря Изеду.

Лишь тот, кто шествует путем благим,

Достоин царством управлять таким.

Моей душе чужда несправедливость —

К беде ведет всегда несправедливость, —

Я только правду в спутнике беру,

Моя душа устремлена к добру.

А вы в повиновенье поклянитесь

И этим трем условьям подчинитесь, —

Вот первое: людей не угнетать.

Второе: верность шаху соблюдать.

И третье: не глумиться над послушным,

Не быть к чужому горю равнодушным.

О злых делах пора теперь забыть,

На справедливый путь пора вступить.

Блюсти я буду, правдой вдохновленный,

Одной лишь человечности законы.

Мою увидит милость даже тот,

Кто на мое величье посягнет.

Я не склонюсь к деяньям Ахримана:

Нужны ль дороги мрака и обмана

Тому, кого возвысил род людской?

Я мир дарую людям и покой!»

Всех осенило счастьем это слово,

Они ушли, благословив Хосрова.

Глава двадцать седьмая Хосров беседует со своим отцом Ормуздом