Сказания древа КОРЪ

Свой кабинет в просторной кремлёвской квартире соратник Вождя запирал на ключ, а ключ оставлял в дверях: ящики письменного стола, похожего на дубовую цитадель, не просто было взломать и ломом. Притом, вышколенная прислуга красного барина, убирая кабинет, ближе чем на два метра к столу не приближалась, а детей у супругов не было. Нарушать границу священной территории с влажной тряпкой и метёлкой позволялось только Десанке. В то утро принесённую из канцелярии почту хозяин квартиры получил уже на выходе из кабинета. Взяв, не глядя, из рук посыльного пачку запечатанных конвертов, ловко швырнул её на столешницу. И поспешил к выходу из жилого корпуса царского дворца.

Сразу в прихожей зазвонил телефон. Десанка сняла трубку и услышала тихий, приятный голос с хрипотцой: « Слушай внимательно, нашему другу Корнину грозит смертельная опасность. Ты всё поймёшь, когда вскроешь пакет из Моссовета, который лежит в кабинете твоего мужа на письменном столе. Я не в силах долго продлевать его земные годы, но сейчас мы обе можем подарить ему несколько лет. Поспеши! » Первая мысль Десанки – розыгрыш какой-нибудь из подруг, пронюхавшая о её особом отношении к мастеру. Вот засранка! И всё-таки, надо посмотреть. Прошла в кабинет. Сразу бросился в глаза серый конверт, запечатанный, судя по оттискам на буром сургуче, в Моссовете. Взломала печати. Большой лист гербовой бумаги был исписан чётким канцелярским почерком с двух сторон. Десанка заставила себя читать неторопливо, вникая в каждое слово. Из докладной на имя высокого лица в правительстве СССР она узнала то, что уже знаем мы из разговора между чиновником и мастером национализированной фирмы «Седов и сын». Десанка приняла дерзкое и простое решение – уничтожить письмо вместе с конвертом, крошками сургуча и скрепляющей бечёвкой. Что и сделала, разведя огонь в камине. Пепел слила в канализацию, несколько раз спустив воду в туалете. О последствиях не думала.

К её удаче, муж в спешке не обратил внимания на тот конверт, почти не отличимый от других в утренней пачке. А верноподданный чиновник не решился тревожить Высокое Кремлёвское Лицо напоминанием.