Сказания Заморавии

– Да, – сказал я твёрдым голосом, хоть и понимал, что дракон и альд были хорошими друзьями, – В него вселился демон. Но альд смело выстоял в схватке со злом. Он смог перебороть свой страх и сломил на некоторое время волю демона, дав мне возможность, изгнать зло из пристанища его души…

– Значит, альд принёс себя в жертву? – задумчиво и печально сказал Вайверн, перебив меня, – Что ж, честно говоря, я не ожидал от него столь смелого поступка. Он был далёк от сражений и вражды со злом и прятался в Альамдере, когда меня ещё маленьким дракончиком принёс сюда Харнур. Альд втайне от короля и от всех воспитывал меня и помогал иногда. А я защищал его от разбойников. А когда сюда пришли гаэрвалы и построили свою библиотеку, Данрес скрылся в глубине Альамдера и перестал меня навещать.

– Он искупил свою трусость и эгоизм одним смелым поступком.

– Да. Я буду чтить его память, – молвил тихо дракон.

Мы прошли по галерее, которая привела нас к священному источнику ключевой воды, сейчас отравленному ядом Драгоры.

У самого берега озера рос крепкий старый дуб, у его корней вода уходила вниз.

Вайверн остановился возле кромки воды, возле дуба.

– Здесь, у корней Дуба мудрости, я пролью свою кровь, ибо только она может очистить источник.

Я кивнул и стал ждать.

А Вайверн посмотрел на меня и улыбнулся.

– Не пристало мудрому и старому дракону кусать себя!

– Ах да, конечно! – Я достал кинжал из ножен, и, подойдя к ящеру, поклонился. Он сделал то же. Потом я неохотно порезал хвост дракону.

Будь это битва, я бы не стушевался, а когда вот так, в спокойное время… для меня это трудно.

Вайверн подставил хвост над источником. И кровь полилась из раны в воду. Она обагрила корни дуба и смешалась с текущей водой. Та постепенно потеряла свой зелёный цвет и стала прозрачной, как свет ночных звёзд. По подземным ручейкам эта вода добралась до водопадов в центральной пещере, и вскоре вся вода в Альамдере обрела чистоту и свои целебные свойства.

– Что ж, друг мой, – сказал Вайверн, – дело сделано!

Он испил воду из источника, и порез на его грубой коже моментально затянулся.

– Попробуй этой воды, Крейвен, она исцелит твоё тело и душу.

Я последовал совету дракона.

А после бодрые и пребывающие в хорошем расположении духа мы побрели в центральный зал Пещер Слёз.

* * *

– Теперь, когда Удор лишился своего слуги в южных землях восточной Заморавии, свет придёт в Альамдер. И жизнь снова закипит здесь, – Вайверн повеселел.

Но меня сейчас терзало другое.

– Ты говоришь, жизнь закипит… – холодно ответил я дракону, – А знаешь ли ты, что гаэрвалы открыли секрет добычи тёмного металла, арида, и начали добывать его в Альамдере? Если бы они не копали так глубоко, жадно и эгоистично пытаясь откопать больше аридной руды, то не пробудили бы древнее зло, и Драгора не вселился бы в тебя!

Неожиданно в глазах дракона сверкнула ярость. Я чувствовал его обиду и злость. Эльфы обманули Вайверна, и он не мог в это поверить, ведь он был их другом.

– Арид говоришь! Тёмный металл злых сил! Что ж, Харнур обманул своего верного друга, и теперь я покажу эльфам, что такое драконий гнев! Они клялись мне не добывать этот металл и закрыть шахту! Но они солгали! Я их проучу!

Такое мне было ни к чему.

– Умерь свой пыл, мудрый Вайверн! Ведь именно мудрость ценится в тебе, но не острые клыки и когти. Король Харнур здесь не причём. Добычу арида хочет возобновить его сын, Гаурхил Смелый. Он умный стратег и хороший воин, но злые силы взяли над ним вверх. Позволь мне самому разобраться с принцем. Эльф получит по заслугам, и я уверен, что его поступок не понравится так же и его отцу.

– Будь по-твоему, варвар, – согласился Вайверн.

– Тогда я отправлюсь в путь, чтобы не мешкать с этим делом.

Дракон улыбнулся.

– Подожди, Крейвен. Чтобы твоя миссия увенчалась успехом, возьми этот амулет, что у меня на шее. Это королевская печать, которую хранила покойная жена Харнура. Когда король увидит амулет, он поймёт, что неподчинение тебе будет караться моим гневом. Но Харнур мой друг и я бы не хотел причинять вред ему или другим эльфам, ведь итак из-за меня погибло много их братьев.

Я снял с могучей шеи дракона талисман и, положив его в сумку, сказал.

– Ты друг эльфам, но они позабыли о вашей дружбе. Прошло десять лет. Срок не велик для бессмертных эльфов, а они уже поют песни, в которых ты выступаешь в роли злого зверя, убивающего их детей и мужей.

– И это оправдано. Демон, вселившийся в меня, причинил много бед и горя этому народу. За столь короткое время он убил и сожрал, наверно, сотни эльфов. О, Светлый Пёрпол! Ведь это был я! Я убивал их! На мне их кровь!

Дракон, повидавший немало сражений, оказался чувствительным и ранимым. Но проявление столь откровенных чувств было знаком силы и благородности Вайверна.

– Не вини себя, ибо никто из смертных не смог бы справиться с чарами демона. А сейчас не раскисай, ты же могучий и стойкий змей!

Вайверн согласился со мной.

В Альамдер начали прокрадываться последние лучи солнца. Наступали сумерки. Сквозь шум Алькавена в центральный зал прорывались звуки цикад и шум леса. Становилось зябко.