Скажи машине «спокойной ночи»

Слова, казалось, отдавались эхом в комнате, а может, только внутри ее черепа. «Не потерялась. Исчезла. Исчезла».

Рука Элиота все еще была поднята, ладонь он согнул ковшиком, чтобы удобнее было гладить ее голову.

– Это не твоя вина, – сказал он.

– Нет, моя. – Она заставила себя взглянуть на него. – Меня уволят.

И да, черт возьми, она начала плакать. Не из-за себя или своей работы и, конечно, не из-за обмана на свидании. Она плакала из-за своей машины.

«Но разве дело только в машине?» – спросила себя Перл через час, прижавшись спиной к изголовью кровати и подтянув колени к подбородку. Через стенку доносился шум воды из душа, который принимал Эллиот, заглушая ее самые мрачные мысли. Завтра ей придется пойти на работу и доложить, что она потеряла машину. Возможно, ее уволят, но, может быть, и нет. Перл проработала в компании много лет. Она была преданна своей работе. Ее делом будет заниматься Картер – его вернули в вице-президенты. Скорее всего, ей вынесут строгое предупреждение и дадут новую машину. Сама мысль об этой новой машине казалась предательством. Глаза Перл наполнились слезами. Шум воды в душе прекратился.

Эллиот вышел из ванной с обмотанным вокруг талии полотенцем.

– Что случилось? – спросил он, увидев ее лицо.

Перл провела ладонями по щекам, чтобы вытереть слезы, но ведь она могла бы это сделать раньше, верно? Она слышала, как выключилась вода, и знала, что он сейчас вернется.

Когда они только поженились, Перл могла устроить из своего плача целое представление – вызвать слезы в другой комнате, а затем прийти к Эллиоту с солеными каплями, стекающими с подбородка, словно бриллианты. Это был ее единственный выход, говорила она себе, единственный верный способ закончить ссору с Эллиотом, не сдаваясь полностью. Но потом Ретт достиг такого возраста, когда уже сам начал использовать слезы для прекращения ссоры, и Перл узнала этот способ: это тактика ребенка. Но она уже созрела. Даже перезрела. Вместо того чтобы выпрашивать помилование, она научилась избегать скандала сразу же.

– О нет, нет, нет, нет, – завел Эллиот, увидев ее. Он бросился животом на кровать и, извиваясь, пополз вперед, оставив полотенце позади. Он начал покрывать ее щеки поцелуями, собирая слезы губами. – Нельзя…

Его утешение вскоре превратилось в секс, как это часто случалось с Эллиотом. Смех перерастал в секс. Скука перерастала в секс. Плохой день заканчивался сексом. Но сейчас секс с ним стал совсем иным. Опять. Раньше секс с Эллиотом был забавой. Сейчас же он был похож на то, что когда-то оставили, а теперь возвращались, снова и снова.

Когда Эллиот впервые вернулся к ней, Перл поискала видимые доказательства прошедших лет и нашла их в высоком выступе его ключицы и жилистых мускулах его рук. Разумеется, тело самой Перл тоже постарело. Оно, конечно же, было старше, чем тело Валерии. В мыслях Перл роились вопросы, которые она могла задать Эллиоту о теле Вэл: «У нее упругая кожа? У нее высокая грудь? Тугая киска?», но она удерживала их на языке, а затем проглатывала, и они скользили вниз по ее животу – мягкому животу женщины среднего возраста.

Чувствуя тошноту от проглоченных вопросов, она начала выплескивать их машине, которая одновременно восторженно и беспомощно восклицала: «Как же прекрасно иметь тело!»

«Я не об этом спрашивала», – говорила Перл.

«Как же прекрасно, когда два тела соприкасаются!» – отвечала машина.

Перл проснулась посреди ночи, чувствуя, как сны мечутся на задворках ее разума. Но едва открыв глаза, она не смогла вспомнить ни одного из них. Она повернулась к тумбочке, хоть и знала, что машины там нет и быть не может. Развернувшись в другую сторону и увидев спящего рядом Эллиота, она почувствовала секундную панику, но вдруг вспомнила, что Ретт остался у Джосайи. Перл не хотела, чтобы Ретт узнал о ней и Эллиоте.

– Пока нет, – сказала она Эллиотту.

«То есть никогда?» – прошептала машина.

Перл смотрела на лицо своего бывшего мужа. Во сне оно было спокойным, рот чуть приоткрыт, сложенные вместе ладони зажаты между бедрами. Когда-то это спящее лицо Эллиота, лишенное своего непрестанного обаяния, казалось ей на вес золота. Как будто с него сняли маску, открыв нечто бледное и уязвимое, что позволялось видеть одной лишь Перл. Теперь это чувство исчезло. Потерялось. Его украли. Если бы он только совокуплялся с Вэл, если бы даже женился на ней, но не спал рядом каждую ночь… Возможно, тогда Перл могла бы его простить.

«Где ты?» – мысленно позвала она машину.

Перл знала, что это притворство, что за машину отвечает она сама. Тем не менее Перл вслушивалась, ожидая ответа.

Тишина.

Перл выскользнула в гостиную и по пути взяла экран и стакан воды. Она ввела имя Мейсона в строке поиска в Spark Stats, ощущая полную уверенность, что его профиль окажется удален. Но нет – мало того, что профиль все еще был активен, мужчина еще и отправил ей сообщение: