Спектр фантазий жертв сексуального насилия крайне широк, но, прежде чем мы перейдем к ним, позвольте мне сразу пояснить: фантазии, о которых здесь пойдет речь, по сути своей не являются патологическими, и они не обязательно являются признаком наличия психологических проблем. Напротив, как вы увидите ниже, я настаиваю, что данные фантазии – адаптивные механизмы преодоления пережитой травмы и, при прочих равных условиях, должны расцениваться как признак психологической устойчивости.
С учетом сказанного жертвы сексуальных преступлений с большей вероятностью фантазировали почти обо всех разновидностях БДСМ (за исключением доминирования), об эмоциональном (страсть, романтика и близость)
Во-первых, мечты о БДСМ стали для меня настоящей неожиданностью, поскольку другие опубликованные исследования не обнаруживали связи между предыдущим насильственным опытом и БДСМ[60]
. Однако я думаю, что подобное несоответствие объясняется тем фактом, что в большинстве предыдущих исследований рассматривалась связь между пережитым травмирующим опытом с реальнойВо-вторых, тот факт, что жертвы насилия часто фантазировали как об эмоциональном, так и неэмоциональном сексе, на первый взгляд может показаться парадоксальным. Однако я считаю, что это лишь еще одно доказательство того, что разные люди справляются с пережитым опытом насилия по-разному. Как упоминалось выше, жертвы сексуального насилия часто испытывают длительное психологическое давление, приводящее к серьезным негативным последствиям, включая низкую самооценку, тревожность и депрессию. Чтобы справиться с этим, некоторые жертвы могут фантазировать о сексуальных контактах, доказывающих их значимость и повышающих их самооценку. В то же время другие жертвы могут пытаться полностью подавить чувство собственного достоинства, оставив эмоции далеко за кадром и сосредоточившись исключительно на половом акте в своих фантазиях.
Наконец, связь между сексуальной виктимизацией, фантазиями об изменении пола и эротической пластичностью можно объяснить по крайней мере двумя способами. Одно из объяснений заключается в том, что люди, готовые раскрыть свои стигматизированные сексуальные интересы, с большей вероятностью способны раскрыть и другие потенциально стигматизированные аспекты своей жизни, включая опыт сексуального насилия. Это объяснение предполагает, что ассоциативная взаимосвязь между прошлым опытом и настоящим не имеет глубокого смысла и что единым общим знаменателем этого является факт самораскрытия. Однако мы могли бы также говорить здесь о механизмах преодоления. Например, исследования показали, что опыт изнасилования или другого пережитого сексуального преступления иногда приводит к ненависти к себе и/или отвращению к собственному телу, что, в свою очередь, может порождать желание психологически убежать или отделиться от него. И в данном случае человек может начать фантазировать о том, чтобы стать другим человеком или сменить свой пол[62]
. Сразу оговорюсь: это вовсе не означает, что транссексуализм по сути своей коренится в сексуальном насилии. Я не устану повторять, что