Скажи пчелам, что меня больше нет

Однако помимо этого в Книге (ибо он думал о ней исключительно так) Локк больше не фигурировал — до стычки у Колсонс-Милл в следующем году. Кингс-Маунтин, маячивший перед ним длинной тенью, произойдет как раз в этот промежуток времени. В любом случае Джейми не мог надолго оставить Ридж без защиты. Он знал, что среди его арендаторов есть тори, и подумал о Никодимусе Партленде. Джейми не слышал о новых попытках, но прекрасно понимал: почти кто угодно может пройти через границу с землями чероки без его ведома.

Он со вздохом сунул письмо в карман и, не в силах оставаться наедине с мыслями, пошел вверх по холму к саду Клэр — не для того, чтобы рассказать ей о письме Локка и своих соображениях, а просто ради мгновенного утешения от ее присутствия.

Не найдя там жены, Джейми помедлил у калитки, потом закрыл ее за собой и неторопливо пошел к ряду ульев. Он смастерил для Клэр длинную скамейку, и теперь на ней стояли девять ульев, наполненных мирным жужжанием под лучами осеннего солнца. Среди них были как соломенные ульи, так и построенные Брианной три ящика с деревянными рамами внутри и чем-то вроде дренажа, чтобы облегчить сбор меда. Где-то на задворках памяти всплыло стихотворение, которое однажды читала ему Клэр, что-то о девятках и пчелах. Джейми припомнил только «Бобовых девять грядок и улей смастерив, в жужжаньи пчел приют себе найду»[325]. Число «девять» всегда его настораживало после встречи со старой гадалкой в Париже.

«Перед смертью ты умрешь девять раз», — сказала она ему. Клэр время от времени пыталась сосчитать, сколько раз он мог умереть, но не умер. Сам Джейми редко это делал, из-за суеверного страха навлечь несчастье, зацикливаясь на нем.

Пчелы летали повсюду, занимаясь своими делами. В лучах закатного солнца их крылья сверкали среди зелени сада подобно искрам. Вдоль одной стороны ограды росло несколько оборванных подсолнухов (их семена походили на серую гальку), а также очиток и космея. Еще он узнал пурпурную горечавку (Клэр делала из нее мазь, которую не раз использовала на нем), привезенную из Уилмингтона и заботливо взращиваемую здесь, на специально созданном для нее песчаном пятачке. При виде бледного пятна среди более темного суглинка Джейми вспомнил, как копал песок, и улыбнулся. Пчелам, похоже, нравился золотарник, хотя Клэр говорила, что теперь они собирают нектар в основном в лесах и на лугах.

Он медленно подошел к скамейке и протянул руку к ульям, но не прикоснулся сразу, а подождал, пока одна или две пчелы сядут ему на руку, щекоча кожу лапками. «Так они будут знать, что ты не медведь», — пошутила Клэр. Джейми улыбнулся воспоминанию, положил руку на нагретую солнцем солому и просто стоял, понемногу отпуская беспокойные мысли.

— Вы позаботитесь о ней, да? — наконец тихо произнес он, обращаясь к пчелам. — Если она придет к вам и скажет, что меня больше нет, будете ее кормить и оберегать?

Джейми постоял еще немного, прислушиваясь к несмолкающему гулу.

— Я доверяю жену вам.

Облегчив сердце, он повернулся, чтобы уйти. Только когда Джейми закрыл за собой калитку и направился к дому, ему пришла на память еще одна строчка из стихотворения:

Покой накроет душу, неспешен и тягуч…

142 Разве нет?.. [326]

20 сентября 1780 года

От пол. Джона Севьера

Пол. Джеймсу Фрэзеру

Нам стало известно, что лоялистское ополчение Фергюсона выдвинулось из Камдена вместе с Корнуоллисом и теперь направляется на юг, в Северную Каролину.

Ходят слухи, что он собирается атаковать и сжечь поселения повстанцев, которые попадутся ему на пути. Мы намерены перехватить его в какой-нибудь удобной точке. Если Вы со своим ополчением решите присоединиться к нам, то встреча и сбор назначены на 25 сентября в Сикамор-Шолс.

Возьмите столько оружия и пороха, сколько у Вас есть.

Джон Севьер, командир ополчения

* * *