СКАЖИ САМА…

– И как бы вы ни были одеты, ни один мужчина в здравом уме никогда не забудет, что вы женщина. Мне продолжать, мисс?…

– O'Xapa, – поспешил Джо Коллинз, извиняясь, что забыл их как следует представить. – Валентина.

– O'Xapa, – повторил Рейф. Пожалуй, она и должна была быть ирландкой. Настоящая ирландка. – Мне продолжать, мисс O'Xapa?

– Сделайте одолжение. – В первый раз на ее доселе бесстрастном лице промелькнуло легкое раздражение. – Может, посмотрите зубы, чтобы определить возраст?

Рейф позволил себе усмехнуться.

– В этом нет никакой необходимости. Ваши лицо и тело говорят, что вам двадцать два, зато глаза сообщают – тридцать два, тридцать три. Лично я склонен больше доверять глазам.

– Браво.

Вы очень наблюдательны. Мне – тридцать три. – Развернувшись, Валентина сделала несколько шагов в сторону палатки, из которой появилась, и остановилась около стола – на нем лежала винтовка. Приподняв чехол, она привычным жестом погладила черную, до блеска отполированную поверхность ствола. Проведя еще раз пальцами по этой опасной, но явно любимой и хорошо ухоженной игрушке, женщина снова повернулась к Рейфу и насмешливо процедила:

– Вы разочаровали меня, мистер Кортни.

– Чем же, мисс? Меньше всего мне хотелось бы разочаровать вас. Валентина рассмеялась.

– Все, что вы описали, мог заметить любой глаз и отразить любое зеркало. Я ждала от вас большего. Как? Никаких вопросов по поводу моего умения? Никаких сомнений в том, подхожу ли я для этого задания и действительно ли смогу освободить ребенка Патрика Маккаллума?

– Мне нет нужды задавать эти вопросы, и у меня нет сомнений в ваших профессиональных данных. Потому что я знаю Патрика Маккаллума, знаю, что он все продумал досконально, прежде чем доверить вам жизнь дочери. К тому же выбрал вас Саймон, значит, вы – лучшая из лучших. Никаких других рекомендаций мне не требуется.

– Думаю, вы все-таки намереваетесь внести одно изменение.

– Да. Я поеду с вами. – Его не удивили ее слова. Видимо, она слышала часть их разговора с Джо. – Я сделаю то, что на моем месте сделал бы Патрик ради Кони и Джорданы. Это не подлежит обсуждению.

– Ошибаетесь, – твердо возразила Валентина. – Никто со мной не поедет. Я еду одна. Я всегда работаю одна.

– Но не на этот раз.

– Именно на этот раз. – Давая понять, что разговор окончен и Рейф ее больше не интересует, она отвернулась и пошла прочь. Проходя мимо рейнджера, женщина на минутку остановилась и пробормотала:

– Джо, нет никакой необходимости никуда звонить. Мистеру Кортни лошадь не понадобится.

– Да, мэм. – Ни Джо, ни Рейф не произнесли больше ни слова.

Мужчины молча наблюдали, как она входит в специальный загон для жеребца, которого держали отдельно от других лошадей.

Как только она скрылась за построенной на скорую руку изгородью загона, тишину ночи нарушили громкое ржанье и топот пляшущих копыт. Черный Джек вскинулся на дыбы, затем отпрянул в сторону. Жеребец вовсю выражал свое недовольство незнакомой обстановкой и присутствием чужих людей.

Послышался спокойный голос Валентины. Конь с удвоенной энергией заметался по

загону, подняв целую тучу пыли. Уши у него были прижаты, ноздри раздувались. Всем своим гордым, презрительным видом он давал понять, что совершенно не собирается подчиняться вошедшей женщине.

В ответ тон О'Хара стал более властным, она заговорила громче.

– Хочешь показать мне свой характер, правда? Прекрасно тебя понимаю. Мне то-; же вряд ли понравилось бы вдруг оказаться; в совершенно незнакомом месте с чужими людьми. Хотя, пожалуй, ты слегка лукавишь – это ведь не совсем так. Даже совсем не так. Ведь здесь я…, а мы с тобой раньше встречались. – Жеребец начал успокаиваться, но все еще упрямо отворачивал свою прекрасную голову от протянутой руки. Голос женщины перешел на шепот, рука застыла. Черный Джек фыркнул, повел ушами и, повернув морду, сделал к ней шаг. Вытянув шею, он с любопытством принюхался к руке, бархатные, все еще раздутые ноздри нежно исследовали ее пальцы. Когда она погладила его, он вздрогнул и вдруг, шагнув поближе, потерся мордой о ее щеку.

– Вот это да, будь я проклят, – в изумлении пробормотал Рейф.

– Точно, сэр, – вторил Джо, затаив дыхание следивший за сценой в загоне.

И тут все стало на свои места. Рейф сообразил, почему ее лицо кажется ему таким знакомым. Он никогда не встречал Валентину в жизни, но много раз видел ее фотографии. Она была олимпийской чемпионкой. Сначала по стрельбе, потом во всех видах конного спорта. Тогда, много лет назад, ее имя было у всех на устах. Никогда еще ни одна женщина не получала сразу столько золотых медалей. Какое-то время чемпионка была героем дня, о ней много писали, ее портреты были во всех журналах, потом совершенно неожиданно она куда-то исчезла.

Рейф припомнил, что тогда ей было девятнадцать. Интересно, где же она была прошедшие с тех пор четырнадцать лет? Чем занималась? Каким образом ее пути пересеклись с Саймоном? Почему? Когда?