Сказители

На Санам Луанг[85] дедушка Сиам, бабушка и их товарищи присоединились к другим Красным рубашкам. Он уговорил ее остаться с толпой, а сам ушел с небольшими группками краснорубашечников разведать, что собирались делать двоюродный дедушка Тай и прочие сторонники Желтых рубашек позднее тем же вечером. В небольшом переулке около арены Рачадамноэн между единомышленниками двоюродного дедушки Тая и дедушки Сиама разгорелась ссора. Они начали нападать друг на друга, пустили в ход кулаки, флагштоки, камни и прочие предметы, а потом прогремели выстрелы, и несколько друзей-краснорубашечников дедушки Сиама упали на землю.

Дедушка Сиам был серьезно ранен: его правый глаз кровоточил, голова была разбита. Он был уверен, что это дело рук двоюродного дедушки Тая.

Дедушка Сиам и бабушка вернулись домой, потерпев поражение.

Папа также попросил маму вернуться с ним.

Нападение на дедушку Сиама разъярило папу. Его молодая кровь кипела, его снедала жажда отмщения и чувство ненависти к двоюродному дедушке Таю. Он начал пить каждый день и вообще бросил работу, слоняясь по двору и дожидаясь, когда двоюродный дедушка Тай вернется из столицы.

В конце того года, после того как желторубашечники успешно захватили два крупнейших аэропорта в стране, конституционный суд распустил правящую партию. Суд запретил им заниматься политической деятельностью в течение пяти лет, вынудив тогдашнего премьер-министра немедленно подать в отставку. Вскоре после этого в должность вступил премьер-министр, представлявший оппозиционную партию. Он стал самым молодым и красивым премьер-министром Таиланда и к тому же блестяще говорил по-английски. (Все эти его особенности подробно задокументированы в истории управления страной.) Двоюродный дедушка Тай вернулся домой вскоре после вступления в должность нового премьер-министра.

Было начало декабря. Папа пил не просыхая и после Лой Кратхонга все запускал фейерверки, а когда увидел, что двоюродный дедушка Тай наконец вернулся, начал запускать фейерверки в сторону его дома. Он делал это, чтобы спровоцировать старика. («Не суди меня, – сказал мне папа. – В то время и был горячий юнец, и я сильно ненавидел двоюродного дедушку Тая, но с тех пор я изменился».) Когда двоюродному дедушке Таю это надоело, он встал перед нашим домом и стал кричать папе:

– У тебя нет будущего! Это я дал тебе крышу над головой, а ты такой же неблагодарный. Это моя земля, так что даже не думай выступать против меня. Убирайся отсюда, ты и твои родичи, отправляйтесь служить этому ублюдку-предателю, как и полагается рабам вроде вас!

Бабушка не могла просто сидеть и выслушивать слова двоюродного дедушки Тая.

И оба, встав перед своими домами, начали осыпать друг друга проклятиями. Ситуация быстро накалилась, и бабушка направилась прямиком во двор дома дедушки Тая. Папа, который все это время пил, но внимательно наблюдал за их перепалкой со стороны, сразу понял, что сейчас произойдет нечто ужасное; он был уверен, что двоюродный дедушка Тай способен напасть на бабушку точно так же, как напал на дедушку Сиама.

И он схватил мачете, прислоненное к стене рядом с ним, и бросился в атаку. Папа оказался прав. Он увидел, как двоюродный дедушка Тай несколько раз ударил бабушку, так что она потеряла равновесие и упала. В этот самый момент и завязалась драка, в которой участвовали папа, бабушка и двоюродный дедушка Тай. Папа взмахнул мачете и полоснул двоюродного дедушку Тая по шее, намереваясь его убить. Изогнутое лезвие попало в челюсть дедушке Таю, а его шея оказалась под ударом, но изогнутое лезвие оказалось тупым. Его голова осталась на плечах, однако удар был нанесен с такой силой, что он упал на землю, и остался лежать без сознания посреди своего двора.

В результате этого происшествия папа просидел в тюрьме почти четыре года.

Теперь я понимаю почему.

Двоюродный дедушка Тай сказал, что он давно простил папу. Но я до сих пор не уверена, что именно дедушка Тай был тем, кто должен был даровать прощение.

Появление двух братьев

В разгар любого кризиса бывает что-то, что случается в подходящий или неподходящий момент. Это папа мне сказал. Например, когда мама поняла, что беременна мной, спустя несколько месяцев после нападения папы на двоюродного дедушку Тая. Я была драгоценным даром в тот трудный период их жизни. Папа сказал, что бабушка, дедушка Сиам и мои родители с нетерпением ждали моего появления на свет. Я была для них светом в окошке, той единственной радостью, что делала жизнь не такой уж невыносимой, не такой ужасной. В те темные дни я была для них олицетворением надежды на лучшее.

Но случилось в это время и несвоевременное происшествие. В нашем доме появились два брата – сыновья бабушки и бригадира – как гром среди ясного неба. Они долго искали свою мать, и после стольких лет мечтали ее увидеть.