Сказители

Вхожу

Я стою перед колоссальным зданием, похожим на греческий Парфенон, вознесенным над землей, со ступенями, влекущими глаза к его вершине. Я не уверен, то ли это министерство, куда я должен доложить о себе. Все правительственные здания похожи одно на другое, как будто их все возводили по одному проекту в парфеноновском стиле – или это стиль тайского храма? – в котором все у нас строится. Их фасады отличаются великолепием, скрывая здания в десять или более этажей. А подобные интерьеры можно было бы встретить в торговом центре – по крайней мере, в моем представлении.

По двору перед зданием туда-сюда снуют люди. Я останавливаюсь и спрашиваю спешащего мимо человека, это ли министерство, которое мне нужно. «Да», – отвечает он. Получив ответ, я торопливо вбегаю в здание.

Ну да, так и есть: небольшой торговый центр, как я его себе представлял. «КФС», «Пицца-хат», «Сукиши-буфет», «7-Элевен», «Уотсонз», фудкорт, магазинчики, торгующие одеждой, парфюмерией, часами, компакт-дисками и видеодисками и тому подобным. Есть тут и пункт проката видеокассет, и киоск копировальных услуг, и интернет-кафе, и центры бытовых услуг… Я бы не смог это все перечислить. Я замечаю вывеску: «Государственный офис, 2-й этаж, Атриум». И вот я поднимаюсь вверх по эскалатору.

Я уже почти добрался до второго этажа, как вдруг слышу объявление автоматическим голосом: «Номер двести шестнадцать». Потом вижу толпу усталых людей: люди разбрелись по атриуму, кто-то стоит, кто-то сидит. С чего же мне начать? Я иду к электронному табло информации и изучаю список различных услуг, рядом с которыми расположены кнопки: 1, 2, 3, 4… Но ни одна надпись не имеет отношения к тому, зачем я сюда пришел. Ладно, хрен с ним. Я же пришел сюда просто доложить в министерство о себе как о главе исполнительной власти в АТ. У меня случай особый, и его не должно быть в списке прочих услуг, указанных на этом табло. Я же не простой человек. Я важное лицо. На самом деле, ко мне должен был бы выйти кто-то, чтобы поприветствовать. Как они смеют заставлять столь важную персону стоять тут и дожидаться их? Им бы стоило держать марку!

Я решаю направиться к окошку номер девять. Там сидит молоденькая государственная служащая, она ничем не занята, но над ее головой висит объявление: «Пожалуйста, обратитесь в соседнее окно». Но у меня нет ни малейшего намерения идти без очереди, я просто хочу узнать, с чего мне надо начать. Но как только служащая видит, что я приближаюсь к ней, она шумно вздыхает и жестом указывает мне пройти к другому окну. Я еще не вымолвил ни единого слова, а она уже старается от меня избавиться.

– О, нет, я только хочу спросить…

– Господин, вам нужно взять электронный талончик, – резко замечает она.

– Я знаю, но я просто хочу…

– Вы не можете просто так подойти ко мне, чтобы задать свой вопрос, господин. Вам нужно получить талончик с номером очереди, – повторяет она.

– Я не хотел идти без очереди!

– Именно, господин. Вот зачем вам нужен талончик.

– Послушайте, я не знаю, с чего мне начать…

– Вы можете начать с того, что подойдете к терминалу и возьмете талончик.

Я в недоумении. Эту даму так просто не возьмешь. Мне ничего не остается, как признаться, кто я такой.

– Ладно, послушайте меня. Я не просто человек с улицы. Я пришел доложить в министерство, потому что меня только что назначили главой исполнительной власти в моем тамбоне! – Мне не хочется хвастаться, но она должна знать, с кем имеет дело.

Дама-служащая в окне номер девять, немного поразмышляв, отрезает:

– Никто не имеет права заявлять о своем превосходстве над другими в правительственном учреждении. Общественные правила и предписания, утвержденные народом, должны соблюдаться каждым гражданином, и все граждане обладают своими индивидуальными правами и свободами. Вам не стыдно так себя вести? – Она повысила голос, словно желая подвергнуть меня публичному порицанию. – А ведь вас еще даже не назначили.

Я хочу, чтобы земля разверзлась под моими ногами и поглотила меня на этом месте. Но в то же самое время я разъярен – на себя и на нее. Я попал прямо в расставленную ею ловушку. Может, все дело в ее склочном характере. Она устроила мне проверку, притворившись, будто игнорирует меня, и намеренно отказываясь признать мою должность, чтобы просто ударить по моему самолюбию. Она же знала, что я буду оскорблен ее надменностью, а я попал в расставленные ею силки, корча из себя значимое лицо, когда на самом деле я пока еще остаюсь «исполняющим обязанности» главы исполнительной власти. Я выставил себя дураком, но мой гнев загоняет мое самолюбие в самые глубины моего сознания, и я пытаюсь понять, что происходит. Это чувство превосходства – что-то новенькое или оно изначально и всегда присуще генетическому строению человеческих существ?