Сказка без чудес

А потому, быстренько уяснив, что речь идёт о подготовке проекта постановления Законодательного собрания с обращением в высшие инстанции по вопросу передачи памятника природы — Заповедного бора, Веретенников лишь кивнул с готовностью: «Будет сделано!»

Беззаботно насвистывая, он углубился в интернет, задав параметры поиска по ключевым словам: «проект постановления», «обращение депутатов», «передача из федеральной собственности в региональную», и через несколько минут получил требуемый результат.

Депутаты Законодательного собрания Оренбургской области обращались к президенту, правительству Российской Федерации, с просьбой передать в областную собственность здание бывшего военного училища, закрытого ныне, и неуклонно разрушающегося без ремонта и должного пригляда.

Случилось это два года назад, но Ахмеда Леонидовича нисколько не заинтересовал результат того обращения народных избранников из соседнего региона. Ему нужна была только форма, по которой составлялся такой документ.

Ловко заменяя словосочетание «Оренбургская область» на «Южно-Уральская», «здание» на «лесной массив», он передрал всё содержимое обращения. Включая мотивацию, связанную «с лучшим обеспечением сохранности и рациональным использованием».

Таким образом, благодаря высокому профессионализму рядового сотрудника аппарата областного парламента судьба Заповедного бора на законодательном уровне оказалась предрешена.

10

Из адвокатской конторы троица возвращалась в подавленном настроении. В автобусе всё того же 26-го маршрута, теперь полупустого, баба Ягода сторонилась всех пассажиров, посматривала на них свирепо, как на врагов. И так сверлила подозрительным взглядом примостившегося по соседству интеллигентного старичка, что тот счёл за благо отсесть от неё подальше. Даром, что воровать, кроме завалявшейся в карманах Дымокурова мелочи на проезд, у незадачливых путешественниц, теперь было нечего.

А Глеб Сергеевич подумал вдруг с изрядной долей сочувствия, что, может быть, его тётки и впрямь представляли некогда, в стародавние времена, грозную силу, о которой в народе слагали легенды, пугали детей, однако сейчас, вне границ родного им Заповедного бора, они кажутся беспомощными провинциалками. И нуждаются здесь, в коварном и беспощадном городе, в особой защите. Ну, скажем, как «краснокнижные», исчезающие представители фауны.

— Ты прав, Глебушка, к цыганам надо Якова посылать, — соглашаясь, сказала Василиса Митрофановна, устраиваясь рядом с племянником на свободное сидение у задней двери салона. — Яков, даром что лесовик, на первый взгляд, мужик дремучий, да его много жизнь помотала. Срок отбывал, я уж и не помню, сколько раз. И на царской каторге, и в сталинских лагерях. Сбегал не единожды. Зимой, по тайге, по пятьсот вёрст в одиночку одолевал! Я так понимаю, что в этой, как её… криминальной среде он большой авторитет имеет.

— Я с ним пойду, — заявил непреклонно Глеб Сергеевич. И тётка не стала отговаривать, а глянула лишь искоса, как показалось отставному чиновнику, с уважением.

Когда, добравшись на этот раз без приключений до дому, незадачливые клиенты адвокатской конторы рассказали Якову о краже и потере всех документов на право владения имением, тот засобирался сразу же, не откладывая дела в долгий ящик.

Выслушав о намерении Дымокурова выступить в роли провожатого в этом непростом предприятии, кивнул хмуро, однако отправляться в путь без Потапыча отказался категорически.

Напрасно пытался Глеб Сергеевич убедить родственника в том, что медведь будет нелепо и чужеродно смотреться на улицах города, станет привлекать к себе всеобщее внимание, вовсе нежелательное с учётом деликатности предстоящей миссии. Однако Яков настоял на своём.

Чтобы привести косолапого в цивилизованный, менее грозный и пугающий горожан вид, мудрая Василиса Митрофановна предложила обрядить его, словно для выступления в цирке.

Пошарив в глубине кухонной антресоли, отставной чиновник извлёк оттуда узел с завалявшимися там с давних пор вещами

Потапыча, обречённо поднимавшего по команде Якова то передние, то задние лапы, облачили в старый свитер неопределённо серо-белого цвета, вылинявший после неудачной стирки шерсти ангорской козы. Поверху надели чёрную жилетку от костюма-тройки. Снизу натянули синие потёртые джинсы, обрезав штанины ниже колен. Получились этакие шорты-Бермуды.

Бабу Ягоду изрядно позабавил тот факт, что в поясе и племянник, и медведь оказались примерно одной окружности. Поднявшийся на задние лапы Потапыч довольно представительно выглядел со свисавшим над пряжкой кожаного ремня пузцом.

Однако Глеб Сергеевич веселья тётки не разделил. Он весь был сосредоточен на предстоящей операции, которая казалась ему серьезной, и, вполне вероятно, смертельно опасной.