Сказка без чудес

— Сейчас, я уже освободился, — сказал тот.

И Курганов понял, что аудиенция закончена.

Увидев, что президент встаёт, он тоже вскочил, набрался храбрости, и поинтересовался, пламенея щеками:

— А со мной-то как? Готов понести любое взыскание. Вплоть до отставки.

Президент усмехнулся:

— Отставки? — и, перейдя на «ты», по-свойски уже, пожурил: — Ишь, натворил делов, и в кусты? Пусть другие расхлёбывают? Иди и работай. И что бы я с сегодняшнего дня никакой негативной информации о Южно-Уральской области не слышал!

И протянул на прощание руку.

Александр Борисович выдохнул окрылено:

— Да я… рад стараться!

— Вот и старайся, — напутствовал глава государства. И, уже покидая кабинет, задержался у потайной дверцы, оглянулся. — Совсем забыл…

У Курганова опять сердце упало. Что там ещё?!

— Мне только что доложили, что у вас там, на Южном Урале, реликтовый бор горит. Примите все меры к тушению. Возьмите ликвидацию чрезвычайной ситуации под личный контроль. И вообще. Что вы там за ритуальные камланья вокруг этого заповедника устроили? То нефть собираетесь добывать, то приватизацию затеваете. Оставьте этот лес в покое! Он десять тысяч лет простоял, и ещё столько же простоит. Если вы свои шаловливые ручонки протягивать к нему не будете…

С тем и вышел.

…Покинув Кремль, Александр Борисович первым делом включил мобильник.

Тот пискнул, будто обрадованный, и тут же выдал на дисплее длиннющий перечень неотвеченных вызовов. Среди них Курганов сразу же углядел три или четыре от держателя секретного «общака». И хотя звонить этому человеку в целях конспирации на телефон губернатора категорически воспрещалось, он, судя по всему, решился-таки в экстренной ситуации выйти на связь. И впрямь. Ещё бы не экстренно, если эта сука Барановская едва ли не все деньги из хранилища утащила!

При мысли об этом у Александра Борисовича испортилось, было, настроение.

Впрочем, ненадолго. Он снова возликовал.

Президент, славящийся непредсказуемостью своих решений, вновь продемонстрировал это качество.

Разом пресёк все слухи и домыслы о грядущей отставке губернатора одним коротким приказом: «Работайте!»

Главное — Курганов остаётся в должности главы региона. Держитесь теперь все, кто даже в мыслях списывал его со счетов! Уж он-то их скрутит в бараний рог, уж он им покажет! Вытрет ноги, по земле размажет, и плюнет! А деньги — дело наживное. Придётся, правда, кое-кого обложить дополнительной данью, усиленно подоить… но ничего. Им не впервой. Сдюжат!

В аэропорту Южно-Уральска его встречали как триумфатора.

У трапа самолёта собралась вся региональная элита — чиновники, бизнесмены, политики.

Все улыбались счастливо, кланялись низко. Самые приближённые — норовили обнять, потёршись щекой о щеку.

Небыло среди них лишь вице-губернатора Барановской.

Ещё накануне, когда глава региона находился на борту авиалайнера, в воздухе, её прямо из кабинета Дома Советов забрала специализированная психиатрическая бригада скорой медицинской помощи.

От обычного экипажа «неотложки» она отличалась тем, что была доукомплектована двумя дюжими санитарами.

Впрочем, применять физическую силу, использовать «смирительную рубашку» к больной не потребовалось.

Состояние психики Барановской ни у кого из видевших её в эти минуты, не вызывало сомнений.

Надежду Игоревну медики застали за рабочим столом.

Она, глядя отстранённо перед собой, не дрогнув лицом, прядь за прядью, вырывала волосы из своей головы, и складывала на полированную поверхность стола.

К приезду психиатров этих вырванных волос, кое-где тронутых внезапно появившейся сединой, образовалась уже изрядная кучка.

Барановская безропотно и безмолвно проследовала за докторами.

…Поскольку на страницах этого повествования у автора не будет больше повода коснуться дальнейшей судьбы Курганова, следует, забегая вперёд, сказать, что глава государства своим указом отправил его в отставку лишь месяц спустя.

Александр Борисович узнал об этом, как все прочие, далёкие от какой-либо политики, граждане, из средств массовой информации.

А уже на следующий день в Южно-Уральск прибыл новый губернатор — молодой технократ, о котором в области раньше никогда даже не слышали.

И опять кавалькада чёрных лимузинов, несущих в своём нутре представителей высших слоёв местной элиты, помчалась в аэропорт.

В наступившей затем лихорадочной суете с перетасовкой кадров в аппарате регионального правительства, увольнениями не вписавшихся в структуру новой власти, и переназначениями немногих счастливчиков, о Барановской никто и не вспомнил.

Рассказывали, что, увидев по телевизору, который больным разрешалось смотреть в строго определённое время под приглядом медперсонала в холле отделения для буйно помешанных, в выпуске новостей сюжет о вступлении в должность нового губернатора, Надежда Игоревна пришла в страшное возбуждение.

Вновь попыталась рвать на себе волосы, но, будучи подстриженной «под ноль», только расцарапала голову.

Её пришлось зафиксировать, пристегнув ремнями к койке, и вколоть двойную дозу успокоительного.

Лекарство подействовало. Через час пациентка угомонилась, её освободили от пут.