Сказка о том, как Герда бежит за Каем (СИ)

— Драко, не надо, — произнесла Гермиона, сглатывая и боясь разрыдаться. Не надо, потому что ты потом опять примешься меня наказывать, а я этого не вынесу.

Она едва ли выдерживала его ярость по отношению к ней без причины, словно девушка заслуживала это по праву существования. А когда Малфой становился жестоким после того, как стоял так близко, это и вовсе было невыносимо. Он должен сжалиться над ней, потому что та рана внутри неё никуда не исчезала, она только забывалась под слоями всего остального, будней рутины, но когда всё пропадало, они с ней оставались наедине. То, что Гермионе удалось её залечить, выбросить из головы, было чистой воды самообманом.

Малфой замер на мгновение, будто прислушиваясь к ней, взвешивая. Он должен был её пощадить. Но не стал. Его губы опустились на её, и рука на шее тут же ослабла, скользя на затылок и запрокидывая голову девушки.

Гермиона хотела, чтобы это была другая история. Где она бы отважно его оттолкнула, взяла себя в руки и пресекла любые попытки. История, где девушка не выглядела бы такой слабой. Но здесь Гермиона просто притянула Малфоя к себе так сильно, будто знала, что у них мало времени. Может, пара минут до того, как они опомнятся. До того, как Малфой вновь вспомнит, что ему следует её ненавидеть. Пара минут, чтобы успеть почувствовать.

Малфой языком втолкнул ей в рот жвачку с черничным привкусом. Гермиона скользнула пальцами за ворот его рубашки, чувствуя, как запах её Амортенции распространяется по телу и прямо по горлу, в желудок и дальше в каждую вену. Его пальцы были прохладными, наверное, Малфой находился на улице, пока она принимала душ. Её кожа покрылась мурашками, когда он скользнул ладонями по ягодицам и выше, сжимая футболку на талии.

Малфой оторвался от неё на секунду, протянув руку, чтобы она выплюнула жвачку, и, бросив ту на тумбочку, поддался рукам девушки, которыми она притянула его за ворот к себе. Поцелуи парня были похожи на ЛСД — действие наркотика, который обостряет все ощущения. Организм Гермионы будто вдруг научился различать скорость бега крови по венам, научился чувствовать каждый из отпечатков пальцев слизеринца на её коже, каждый укус, что он неосторожно оставлял, прижимаясь к ней ближе.

В сознании девушки искрой вспыхнуло воспоминание об уроке Грюма. О том, что она увидела в голове Малфоя. То, что он позволил ей увидеть. Как она расстегивала его рубашку, сидя на парте. Это было то, что он представлял? Или просто насмешка? Гермиона не успевала мыслить здраво, когда пальцы спустились ниже, справляясь с первой пуговицей прямо у его горла, пока Малфой заставлял её хватать ртом воздух, проводя языком по зубам. Вторая, третья, девушка действовала на ощупь, пытаясь добраться до его кожи.

— Грейнджер… — прохрипел Малфой, опять поднимая её подбородок. Но она благоговейно протянула ладони к его ключицам, опуская руки ниже. — Не трогай, — почти нежно произнёс он, отнимая от себя её кисти.

Ей захотелось заныть от разочарования, но Малфой подхватил девушку на руки, не давая слишком много об этом думать, и она обхватила его ногами, чувствуя нижней частью спины шероховатость обоев из-за поднявшейся футболки. Слизеринец потянул её за волосы, целуя шею, делая так, чтобы Гермиона шипела от мгновенной боли, когда его зубы сжимались на коже, а потом целовал. Укусы. Это ещё один его пунктик. Он любит кусаться.

Почему-то знание чего-то столь интимного о Драко отдалось покалыванием по всему периметру кожи. Гермионе было интересно, когда это у неё началось. Создавалось такое чувство, что это присутствовало всегда. Как мутировавшие клетки. Тот поцелуй во время вечеринки просто дал толчок. Теперь у Гермионы лихорадка, последняя стадия, её будто уже невозможно спасти. Малфой прочертил носом дорожку по шее девушки, некоторые места на ней всё ещё побаливали, и она была уверена: там останутся красные пятна. Слизеринец опустил её ниже по стене, прижимаясь к Гермионе бёдрами. Она рвано выдохнула, потянувшись к его губам, но он покачал головой.

— Смотри на меня, — прошептал Малфой, пока Гермиона держалась за плечи парня.

Его глаза постепенно темнели, превращаясь из прозрачного хрусталя в мутный лёд. Одной рукой он поддерживал девушку за бедро, а второй поднялся выше и, просунув её под тканью, сжал грудь, заставив Гермиону откинуть голову. Мерлин. Внезапно Малфой опустил её на пол, и она инстинктивно схватилась за него крепче, боясь, что сейчас придётся его отпустить. Но он не отошёл.

— Подними руки, — прошептал Малфой ей на ухо.

Гермиона подчинилась, и он медленно снял с неё футболку, отбросив куда-то на пол. Прохладный воздух комнаты достиг голой кожи, и девушка поёжилась, прижимаясь к Малфою ближе, пытаясь окончательно расстегнуть его рубашку. Он хмыкнул на её упорные попытки и помог Гермионе, избавившись от рубашки за пару секунд. Ей было холодно, а его тело оказалось тёплым, горячим, но Малфой никогда не разрешал себя касаться.