Драко взял её за руку и толкнул на кровать. Он провёл кончиками пальцев по щеке девушки, пытаясь успокоить панику в карих глазах. В её взгляде слизеринец видел, как будто в замедленной съемке, что их вынесло на обочину, и они вот-вот должны разбиться всмятку, переломав свои кости в фарш. Осталась лишь пара секунд. Щёки Грейнджер всё ещё были розового оттенка от смущения, когда она сидела перед ним на кровати, пытаясь подтянуть ноги к груди. Смущение. Это была его любимая эмоция, заставляющая её краснеть.
Драко склонился над Гермионой, пригвождая руки девушки к постели, и бедрами вдавил в кровать. Её поцелуи ощущались на вкус как шоколад, как безумие, как что-то, что должно было потешить его самолюбие, а на самом деле сорвало крышу. Драко укусил Грейнджер за нижнюю губу и почувствовал лёгкий привкус крови во рту. Чёрт. Он зализал ранку, которую, кажется, она не заметила, продолжая выгибаться так, чтобы быть к нему ещё ближе. Слизеринец спустился вниз, оставляя лёгкий поцелуй на её подбородке, впадинке у шеи, а затем втянул ртом сосок девушки, описывая языком круг. Она зашипела сквозь зубы.
— Тебе нравится? — ухмыльнулся Драко. — Грейнджер? — ему казалось, что она вообще ни черта не соображает.
— Мм, да, — выдохнула Гермиона, когда он вернул внимание её груди, совсем слегка оттягивая сосок зубами.
У неё была такая гладкая нежная кожа… Он поднимался всё выше, оставляя на ней отметины. Они потом станут ярко-красными, как те, которыми уже была усыпана шея.
— Д-Драко… — проговорила Гермиона отрывисто, когда он сжал ладонью её ягодицу, целуя возле плеча. — Драко, — повторила она более настойчиво, хотя голос девушки всё ещё трепетал, пока слизеринец покрывал поцелуями её грудь.
— М? — он поднял лицо, наблюдая за тем, как Грейнджер сглатывает, и увидел, что нижняя губа Гермионы по-прежнему покрыта тонким слоем крови.
Он нахмурился, проводя по ней большим пальцем правой руки.
— Драко, я… — начала Гермиона, подбирая слова, и Малфой склонил голову, ничуть ей не помогая. — У меня ещё не было.
Ему потребовалось добрых три секунды, чтобы осознать услышанное. Чёрт возьми. Он застыл, смотря на неё. Почему-то до этого момента у Драко в голове сидела твёрдая уверенность, что у неё был кто-то до него. Должен был быть кто-то. Малфой открыл рот, пытаясь выдавить из себя слова.
— Успокойся, мы… Мы не будем ничего делать, — наконец сказал он, стараясь сделать так, чтобы тревога больше не застилала глаза девушки.
Гермиона точно чувствовала, насколько сильно Малфой её хочет, пока он лежал сверху, но… Драко знал, как к этому относятся девушки. Пэнси планировала свой первый раз года за три до того, как это произошло, не меньше. Он не мог просто взять и отобрать у Грейнджер это, чтобы первый раз случился в дешёвеньком гостиничном номере из-за дерьмовой погоды. Ему стоило сейчас отодвинуться. Но Малфой никогда не был хорош в том, где нужно отодвигать эгоизм слишком далеко. Он просто не мог сейчас оторваться.
Гермиона кивнула, и Драко нежно провёл языком по её губе, приказывая себе сдерживаться. Она потёрла ногами друг о друга, вызывая его кривую улыбку. Драко опустил руку ниже, наблюдая за её лицом. Желая, чтобы она перестала чувствовать себя испуганно под его взглядом. Это ведь ничего, верно? Он уже делал это с девственницами, правда, это было давно. Обычный петтинг. Ей будет приятно. Слизеринец уговаривал себя, что не переступает границ, но на самом деле знал, что это потакание собственному эгоизму. Но, блять.
Коснувшись пальцами её белья, он услышал знакомое хныканье и увидел, как она закрыла глаза.
— Вот так, да? — Драко нажал на чувствительную точку, перекатившись, чтобы оказаться прямо над ней.
Гермиона вдохнула и попыталась освободить руки. Малфой посмотрел на неё сверху вниз.
— Дай я… Прошу тебя, — последнюю фразу она прошептала, и он был готов взвыть.
Драко ненавидел, когда его касались. Он терпеть не мог чужие прикосновения. Поэтому парень никогда ни с кем не засыпал, всегда контролировал процесс, всегда держал на расстоянии вытянутой руки. Но Грейнджер смотрела на него, и это прошу тебя… Драко ослабил хватку, смиряясь.