Сказки

Поднявшаяся суматоха порядком смутила молодого Дроссельмейера, которому предстояло ещё пятиться положенных семь шагов. Всё же он держался отлично и уже занес правую ногу для седьмого шага, но тут из подполья с отвратительным писком и визгом вылезла Мыши льда.

Молодой Дроссельмейер, опустивший было ногу, наступил на неё и так споткнулся, что чуть не упал.

О злой рок! В один миг юноша стал так же безобразен, как до того принцесса Пирлипат. Туловище съежилось и едва выдерживало огромную бесформенную голову с большими вытаращенными глазами и широкой, безобразно разинутой пастью. Вместо косы сзади повис узкий деревянный плащ, при помощи которого можно было управлять нижней челюстью.

Часовщик и звездочет были вне себя от ужаса, однако они заметили, что Мышильда вся в крови извивается на полу. Её злодейство не осталось безнаказанным: молодой Дроссельмейер крепко ударил её по шее острым каблуком, и ей пришел конец.

Но Мышильда, охваченная предсмертными муками, жалобно пищала и визжала:

- О твердый, твердый Кракатук, мне не уйти от смертных мук!… Хи-хи… Пи-пии… Знай, Щелкунчик-хитрец, и тебе придет конец. Мой сынок, Король Мышиный, не простит моей кончины, отомстит тебе за мать мышья рать. О жизнь, была ты светла, но смерть за мною пришла… Квик!

Пискнув в последний раз, Мышильда умерла, и королевский истопник унес её прочь.

На молодого Дроссельмейера никто не обращал внимания. Однако принцесса напомнила отцу его обещание, и король тотчас же повелел подвести к Пирлипат юного героя. Но когда бедняга предстал перед ней во всём своем безобразии, принцесса закрыла лицо обеими руками и закричала.

- Вон, вон отсюда, противный Щелкунчик!

И сейчас же гофмаршал схватил его за узкие плечики и вытолкал за дверь.

Король распалился гневом, решив, что ему хотели навязать в зятья Щелкунчика, во всём винил незадачливых часовщика и звездочета и на вечные времена изгнал обоих из столицы. Это не было предусмотрено гороскопом, составленным звездочетом в Нюрнберге, но он не преминул снова приступить к наблюдению за звездами и прочитал, что юный Дроссельмейер отменно будет вести себя в своем новом звании и, несмотря на всё свое безобразие, сделается принцем и королем. Но его уродство исчезнет лишь в том случае, если семиголовый сын Мышильды, родившийся после смерти своих семи старших братьев и ставший Мышиным Королем, падет от руки Щелкунчика и если, несмотря на уродливую наружность, юного Дроссельмейера полюбит прекрасная дама…

Говорят, что и в самом деле на святках видели молодого Дроссельмейера в Нюрнберге в лавке его отца - хотя и в образе Щелкунчика, но всё же в сане принца.

Вот вам, дети, сказка о твердом орехе.

Теперь вы поняли, почему говорят: «Поди-ка раскуси такой орех!» - и почему щелкунчики столь безобразны…

Так закончил старший советник суда свой рассказ.

Мари решила, что Пирлипат - очень гадкая и неблагодарная принцесса, а Фриц уверял, что если Щелкунчик и вправду храбрец, он не станет особенно церемониться с Мышиным Королем и вернет себе былую красоту.

ДЯДЯ И ПЛЕМЯННИК

Кому из моих высокоуважаемых читателей или слушателей случалось порезаться стеклом, тот знает, как это больно и что это за скверная штука, так как рана заживает очень медленно. Мари пришлось провести в постели почти целую неделю, потому что при всякой попытке встать у неё кружилась голова. Всё же в конце концов она совсем выздоровела и опять могла весело прыгать по комнате.

В стеклянном шкафу всё блистало новизной - и деревья, и цветы, и дома, и по-праздничному расфуфыренные куклы, а главное, Мари нашла там своего милого Щелкунчика, который улыбался ей со второй полки, скаля два ряда целых зубов. Когда она, радуясь от всей души, глядела на своего любимца, у неё вдруг защемило сердце: а что, если всё, что рассказал крестный, - история про Щелкунчика и про его распрю с Мышильдой и её сыном, - что, если всё это правда? Теперь она знала, что её Щелкунчик - молодой Дроссельмейер из Нюрнберга, пригожий, но, к сожалению, заколдованный Мышильдой племянник крестного Дроссельмейера.

В том, что искусный часовщик при дворе отца принцессы Пирлипат был не кто иной, как старший советник суда Дроссельмейер, Мари ни минуты не сомневалась уже во время рассказа.

«Но почему же дядя не помог тебе, почему он не помог тебе?» - сокрушалась Мари, и в ней всё сильнее крепло убеждение, что бой, при котором она присутствовала, шел за Щелкунчиково королевство и корону.

«Ведь все куклы подчинялись ему, ведь совершенно ясно, что сбылось предсказание придворного звездочета и молодой Дроссельмейер стал королем в кукольном царстве».

Рассуждая так, умненькая Мари, наделившая Щелкунчика и его подданных жизнью и способностью двигаться, была убеждена, что они и в самом деле вот-вот оживут и зашевелятся. Но не тут-то было: в шкафу всё стояло неподвижно по своим местам. Однако Мари и не думала отказываться от своего внутреннего убеждения - она просто решила, что всему причиной колдовство Мышильды и её семиголового сына.