Сказки

Наконец, Алиса начала различать во мраке светлое пятно и вскоре уже ясно видела, что это лицо Ричарда - только куда красивее, чем раньше. Из ее глаз тоже начал струиться свет. «Не может быть, - удивилась она. - Неужели я полюбила сына нищей вдовы? Должно быть, так оно и есть», - заключила она и улыбнулась, потому что нисколько не рассердилась. Ричард увидел ее улыбку и обрадовался. Ее недавняя бледность уступила нежнейшему розовому румянцу. Теперь Алиса тоже видела, куда ступает Ричард, а он видел ее путь, так что идти вдвоем им стало совсем нетрудно.

Они шли по тропе между недвижными, глубокими водами, которые поблескивали черным деревом всякий раз, когда на них падал свет из их глаз. Однако тропа становилась все уже и уже, пока, к отчаянию Алисы, воды не сомкнулись прямо перед ними.

- Что же теперь делать, Ричард? - спросила она.

Нагнувшись и всмотревшись в воду попристальнее, они увидели, что та буквально кишит ящерицами, ля­гушками, черными змеями и уймой других странных, уродливых существ. Особенно жутко выглядели твари, у которых не было ни головы, ни хвоста, ни лап, ни плавников, ни щупалец; по сути, это были всего лишь живые комки плоти, которые то и дело выныривали из воды, снова пропадали, а потом, выпрыгнув, разваливались у них на пути. Перед тем, как ответить, Ричард немного подумал (что было весьма разумно с его стороны) и рассудил, что тропа, которая так долго их вела, не могла просто взять и кончиться; должно быть, она указывала им путь ту­да, куда не могла пойти сама. Тогда он подхватил Алису на руки и прыгнул прямо в гущу отвратительных тварей. И как улетучивается стайка мелких рыбешек, стоит лишь бросить в реку камень, так и мерзкие твари тут же ис­чезли - и справа, и слева, и со всех сторон.

Идти в воде пришлось дольше, чем он думал, да и Алиса оказалась потяжелее, чем можно было себе пред­ставить, но Ричард упорно продолжал ступать по твердому каменистому дну и постепенно выбрался на другую сторону. Они вышли к высокому, гладкому отвесному утесу с грубо вырубленными ступенями. Ступени повели их внутрь скалы, и они снова очутились в узком проходе, но на этот раз путь их шел наверх. Лестница поднима­лась виток за витком, как гигантский штопор. Наконец Ричард ударился обо что-то головой: дальше пути не бы­ло. Место было тесное и душное. Ричард изо всех сил уперся в руками в теплый камень, поднатужился - и почув­ствовал, что тот немного сдвинулся.

- Спускайтесь назад, негодники! - свирепо рявкнул кто-то сверху. - Будете опять пихаться, столкнете мой котел, рассердите кошку и меня тоже! Пошли вон!

Ричард тихонько постучал и сказал:

- Выпустите нас, пожалуйста!

- Ага, как же, так я вам и поверил! Ишь как сладко заговорили! А я говорю, ступайте себе вниз, гоблины по­ганые! Терпения на вас не хватает! Попробуйте только суньтесь, живо вам кипятком плешь на макушке проде­лаю! Пошли вон, я сказал!

Видя, что уговоры не помогут, Ричард велел Алисе отойти на пару шагов и, навалившись плечом на ближний край камня, вытолкнул его наружу. Камень перевернулся, и сверху посыпались и очаг, и котел, и кошка, которая спала рядом с огнем. Кошка пулей промчалась мимо Алисы, до смерти напугав ее в темноте своими зелеными глазами-светильниками.

Ричард просунул голову в отверстие и увидел, что перевернул плоский камень очага. Рядом с зияющей ды­рой стоял старый скрюченный карлик, который трясся от неистовой ярости и размахивал метлой, явно прицели­ваясь, куда покрепче его стукнуть. Однако Ричард избавил его от этой заботы, выпрыгнув из норы и отобрав у него метлу. Потом, не обращая внимания на проклятия и ругательства старичка, он сначала вытащил Алису, а потом поставил на место и камень, и очаг, и котел. Что же до кошки, та благополучно выскочила сама.

Немного успокоившись и подобрев, старичок сказал:

- Простите, я думал, что вы гоблины. Они все время мне досаждают. Но, согласитесь, это все же несколько необычный способ наносить утренний визит.

И он примирительно поклонился.

- Не то слово! - ответил Ричард (который не очень-то ему доверял). - Жаль, что вместо двери нам открылся ваш очаг. Но я надеюсь, вы нас простите.

- Конечно, конечно, дорогие мои! Чувствуйте себя как дома. Но только разве можно таким юным созданиям бродить где попало совершенно одним? Это против правил!

- Но что делать человеку - вернее, двоим, - когда у них нет другого выхода?

- Да, да, конечно; но теперь, когда вы здесь, придется мне за вами приглядеть. Так что вы, молодой человек, садитесь-ка вон туда, а вы, барышня, вот сюда.