Сказки Бурого Медведя

Но отец Мигобий слишком долго занимался интригами и на всякий случай, вызвав отца Карлиона, велел понаблюдать за воином пару дней.

Только Яробой в темноте прокрался к башне, а в голове голос Ясны звучит:

— Вижу, что Яробой ко мне идёт, а не Пипесоний. Это хорошо, не потерял ты себя. Только не спеши, воин. Лучше назад иди, следят за тобой… Вот-вот, как встал, так и поворачивай назад… Как это не видишь? Вон он за кустом у амбара прячется. Да не смотри ты на него так, лучше иди откуда пришёл… Ну, какая тебе разница, как я всё вижу? Научу как-нибудь. Иди уж!

— Э, нет, мы так не договаривались. Ща-ас, — проворчал Яробой.

Постоял немного, будто в растерянности, попытался меч из ножен вынуть, да не получилось чего-то. Пошарил он под ногами, камень нашёл, им по ножнам постучал, а потом резко развернувшись запустил его в куст, где послышался удар о что-то мягкое и слабый стон. Подскочив туда, он увидел отца Карлиона с разбитым в лепёшку, окровавленным носом:

— Ой! Это вы, отец Карлион? Вы тут чего, по нужде присели? Так нужник-то вон, рядом почти. Приспичило, что ли? Надо сказать, пахнет от вас нехорошо, а штаны не сняты, видимо не успели всё же? Ой, а с лицом у вас что? Я вроде в угол амбара метил, почудилось, мелькнул там кто-то за вашей спиной. Знаете, вчера стражника храмового тут на подворье избили. Чего-то боязно мне стало. Пойдёмте, я вас в больницу провожу…

Отведя отца Карлиона в больницу и сдав дежурившему там брату, он вернулся к Ясне.

— Вот же неслух! А коли ещё кто за тобой следит?

— Так ты его вмиг увидишь. Нешто промолчишь? — деланно удивился Яробой. — Ты лучше вот что, бежать тебе надо. Я выпущу тебя и выведу из города.

— После такого и тебе в городе не жить.

— Ну и пусть! С тобой уйду. Тяжко мне тут стало. Противно. Видно, околдовала ты меня, ведьма. Только лучше я твоё колдовство приму, чем тут останусь.

— Не сделала я ничего плохого. Коли побегу, так и подумают, что виновна.

— Так не вина им твоя нужна, а пытки на тебе опробовать и сжечь на костре, для назидания всем другим ведьмам и колдунам.

— Значит, урок мне такой дан.

Тут вдруг ветер поднялся, да такой, что в застрехах завыло. Отвернулся Яробой от окошка, а в него ветром три жёлудя занесло. Подняла их Ясна и обрадовалась сначала, да потом задумалась — почему Малёк их не сам принёс? И опять беду сердце почуяло.

— Иди, воин, знак мне был. Надо делом заниматься, чтобы выстояла я в бою сём. Иди!

Понял Яробой, что серьёзное что-то произошло, попрощался и к себе ушёл.

Не дал дед Мальку долго поспать. Лишь звёзды гаснуть стали, и поднял. На столе уже стоял горшок каши, крынка молока и краюшка хлеба. Малька ещё покачивало со сна, но понимание того, что надо идти, придавало сил. Он давно знал, что лучшее средство от сна — это снег. А потому без разговоров, шатаясь, вышел на мороз и стал обтирать снегом лицо. Когда он уже умытый сел за стол, дед уселся напротив и молвил:

— Думал я тут, пока ты спал, да на огонь в печи смотрел. Тот огонь мне и поведал, как быть. Не помню, чтобы кто-то пытался Дуб будить. Неизвестно, чем это выйдет ещё. Вдруг он возьмёт да и рассердится? Тогда всему делу навредишь. Спросонья оно знаешь, и ребёнок ударить может. А тут Дуб! Поэтому, вот что делать надо. Всё равно нам Мары не миновать, ибо её нынче время, а значит, не позволит она сейчас в свои дела вмешиваться. Посему — пойдёшь ты к ней и попросишь, чтобы она сама Дуб разбудила! Оно, так и честь соблюдём, и Дуб, коли что, с ней помягче, думаю, будет!

— Да, дедушка, здорово ты придумал. Осталось только Мару найти, уговорить, а потом назад вернуться. Может подскажешь, где мне Мару-Смерть сыскать?

— А ты не ехидь! Раз говорю, значит знаю! Пойдёшь к Дубу, там на корни его сядешь, а оттуда пойдёшь туда не знаю куда. Будет там лошадей табун. Найдёшь в нём белую кобылицу, прыгнешь ей на спину, ухватишься за гриву! Будет она сбрасывать тебя — не падай! Будут другие лошади тебя сманивать — не верь им и не гляди на них. Только на белой кобылице держись! Только её погоняй да пришпоривай! Это Мары кобылица, она тебя к ней в обход Калинового моста пронесёт и в нужном месте через реку Смородину перепрыгнет. Как доскачешь до места, увидишь Мару, так и говори всё как есть, ничего не тая и не лукавя. Коли услышит она от тебя лукавство, так и не вернёшься оттуда больше. Убедишь её в правоте своей, докажешь, что нужно это, так сделает она что просишь. А уж с Дубом, думаю, проще будет. Любит старый Ясну! Раз учить начал, так не бросит в беде. Вот такой мой сказ будет. А ты уж смотри, идти или не идти.

— Труден путь, да нешто у меня обратная дорога есть, дедушка? Коли Ясну не спасу, как дальше жить буду? Лучше уж сразу с Марой переведаться.

— Молодец, Малёк! Ступай к Дубу.

Долго ли, коротко ли Малёк по сугробам к Дубу шёл, но добрался наконец. На корни уселся, стал думать, куда же ему дальше-то? Да вот беда, куда ни подумает, всё знает направление. Думал-думал да вспомнил, что Ясна говорила, чтобы от Дуба знания получить. А дай и я попробую?

— По Дубу вверх, по Роду вниз, ко мне сейчас ответ явись!