Сказки из Тени, или Записки Пустоты

Мы проходили рядом, не замечая друг друга около пяти лет. Мы направлялись на службу одними и теми же улицами, и ждали свой транспорт на одной и той же остановке. Как и сотни десятки, тысячи человеков живущих друг с другом поблизости, но ни какой такой близости, друг к другу никогда не испытывающие.

Почему именно пять лет..? Столько лет живет Она после развода со своим бывшим законным супругом, в нашем районе. Эвелина. Я напрягаю свою память: «Когда мы впервые начали замечать друг друга? Наверное…. впервые это случилось год назад».

Да. Год назад. Преодолевая пространственный рубеж длинною в двести метров, или около пяти ста шагов, с учетом перехода двух автомобильных магистралей и одной вечной лужи (образующейся от таяния первого снега весной и не исчезающей до самой поздней осени), я неожиданно запечатлел в своем блуждающем где-то в пустоте отрешенном взгляде, ее летящий полусказочный образ. Длинные распущенные волосы, слегка скуластое восточное лицо, тонкий стан, и глаза, похожие на два сумрачных лесных озера, которых коснулись первые рассветные лучи весеннего солнца… Правой рукою она поправляет иссиня-черный локон челки, левой сползший ремешок кожаной сумки. На ней приталенный серебристый плащ и узконосые сапоги. В следующий раз, она в мексиканском пончо, вязаных гетрах, и ботинках на толстой пупырчатой подошве. Те же глаза и та же, слегка скомканная, полуулыбка, полу-отрешенность, полу-задумчивость, всего лишь половинка рассветной звезды застывшая на ее устах, улыбка, которой теперь я постоянно тихо любуюсь, проходя мимо, мимо нее…

Менялся я, менялись времена года, менялась наша одежда, менялась самая жизнь, но Эва, в моих глазах, никогда не менялась (хоть я тогда и не знал ее настоящего имени). Я не знал тогда многого, кроме одного: в нашем сумасшедше-изменчивом мире меня всегда привлекали и продолжают привлекать самые неизменные ценности…

Не знаю, первой ли почувствовала Эва мой взгляд, но, какое-то время спустя, при любой случайной встрече, она, вернее мы, уже улыбались друг другу полной улыбкой, ненароком придерживая шаг. И ни кто из нас двоих не был удивлен, когда, наконец, прозвучало запоздалое:

– Может, поговорим? Хочешь, я угадаю, как тебя зовут?

– Никогда не угадаешь…, меня зовут Эвелина, может быть совсем скоро, ты будешь называть меня просто Эвой, – правой рукою она поправляет иссиня черный локон, шаловливо встрепанной ветром челки, левой сползший ремешок кожаной сумки, это уже было, но сейчас это только для меня.... одного.

– Конечно, буду, – подтверждаю я. – Мы встретимся завтра вечером…

– В семь часов у стадиона «Молот», – соглашается Эва, и поворачивается, чтобы заскочить в подкативший трамвай Четвертый номер.

– Подожди. Можно я коснусь твоей руки.

– Зачем? – кажется, ее большие глаза становятся еще больше.

– Проверить, что ты настоящая…

– Какой же ты смешной, – смеется Эва, и, наклонившись с подножки трамвая, целует мою правую щеку. Дребезжащие двери трамвая закрываются, и она уезжает. Только тогда я понимаю, что это был именно мой трамвай…

Так… Мы встречаемся на следующий день в семь вечера у стадиона «Молот», и отправляемся к «Железному Феликсу». Нет, нет, Ты что… Это всего лишь Бар, и довольно уютный.

9

«Железный Феликс». Внутри семь-восемь столиков, из них четыре рассчитаны на пару человек и вторая половина на большие компании, конечно большие для этого места, то есть четыре столика рассчитанные на четверых-шестерых посетителей. Барная стойка цвета мореного дуба, полумрак, на каждом столике маленький светильничек с алым или желтым абажуром. Музыка всегда полуприглушена, обычно в стиле ретро, французские и итальянские хиты семидесятых и восьмидесятых годов прошлого столетия. На стенах картины в стиле «Сюр», и ни каких даже тонких намеков, на истинное название данного заведения, возможно у настоящего Железного Феликса, великого революционера и милиционера действительно была подобная внутренняя суть, о которой просто никто не знал…

Бар, «Железный Феликс» стоит на высоком холме рядом с Пермским Планетарием, и, наверное, поэтому, находясь там, я всегда чувствую невыразимую близость самых далеких небесных звезд. Я люблю звезды, они тянут меня, когда так хочется упасть, и не отпускают, когда… хочется уйти, так далеко.

Но звезды звездами, а «Железный Феликс», для нас с Эвой, это в первую очередь – поцелуи с шоколадом. Сейчас расскажу…

После бокала белого полусладкого «Мефисто», Она отламывает от плитки шоколада «Просторы России» продолговатую дольку, и некоторое время смакует ее во рту, пока та слегка не растает. А потом, потом пытается накормить меня этим самым шоколадом в поцелуе, французском поцелуе с помощью губ и языка. Для тех, кто любит сладкое во всех смыслах этого слова, ощущения неповторимые. А еще запаситесь салфетками, потому что ужасно весело, когда у вас обоих пол лица в шоколаде.