Сказки из Тени, или Записки Пустоты

Ресторан, в который мы направили свои стопы, назывался просто – «Жили – были…». Это, конечно, не самое крутейшее в нашем городе заведение, для эстетически-изысканнного приема пищи, но мне здесь нравится. Немного похоже на волшебную сказку, немного на карнавал, и немного на сумасшедший дом. И Эва со мной соглашается: «Да, да… там чудно, прямо как на детском утреннике первого января…». При этом она делает совершенно серьезное лицо, и невозможно понять, это шутка, или ее ностальгические, сугубо интимные, отроческие воспоминания.

Жили – были…, так начинаются многие, если не все, русские сказки. А пермский ресторан «Жили – были» начинается с леса, с обычного такого леса, развернувшегося прямо в фойе: здесь стены-скалы, чучела медведей, рысей и кабанов, деревья и стога золотистой соломы, от которой идет неповторимый запах сена. Затем, перейдя по деревянному мосту, под которым журчит неширокая речушка, с юркими желтобокими и красноперыми карасями, ты попадаешь в сказочную деревушку, расположенную ярусами, то поднимающимися к верху, то спускающимися куда-то вниз. Здесь множество лесенок и отдельных террасок. На террасах – банька, хлев, овин, курятник, хозяйские дома. Везде декоративная утварь, гигантские подсолнухи, гуси, куры, старые телеги. А в самом низу, посередине зала – огромный камин (в виде русской печки) с живым огнем, на котором шеф-повар в большом белом колпаке готовит мясные блюда и овощные горячие закуски. Под застольную музыку «Золотого кольца» и разухабистые песни Надежды Бабкиной, русоволосые тонкостанные, словно березки, девушки в красных сарафанах, разносят посетителям насущную пищу.

– Эй, дорогуша, можно вас.

– Конечно, боярин. Чего изволите?

Эва откровенно хохочет, глядя, как я заказываю нам еду.

– Так девушка, нам значит…, – я бросаю свой взгляд на Эву. – Ты мне доверяешь? – она кивает. – Значит нам, два клюквенных морса на меду, свинину на углях… – Дорогая, тебе с овощами или с рисом?

– Хочу с картошкой, – капризничает Эва.

– Хорошо, девушка, мне с рисом и даме с картошкой…

– Так свинина на углях с рисом и отдельно свинина с картошкой фри…

– Не хочу с фри, хочу с варенной картошкой, продолжает вредничать, чертенок по имени Эва.

– Девушка, а у вас есть вареная картошка?

– Сделаем, боярин, – кланяется наряженная в красный сарафан молоденькая и улыбчивая официантка. – Еще что-то?

– Да, да. Пятьсот грамм «Манзельской долины», и сливки с клубникой для дамы. Пожалуй, все…, – я смотрю на Эву, а она утвердительно кивает головой.

Когда официантка уходит, мне достается довольно ощутимый пинок лакированным зауженным носочком сапожка, от моей милой Золушки, с лапкой сорокового размера, прямо под каленую чашечку.

– Между прочим, это больно…

– А чего это ты так пялился на эту дуру в красном балахоне!

– Да ты, что Эва, я просто был любезен…

– Ага, а я сейчас просто надену это лукошко со сдобными булками прямо на твою голову, чтобы не видеть эту кобелячью припротивнейшую улыбку!

– Милая, ты ревнуешь?

– Размечтался…,– дуется Эва.

– Я подвигаю свой тяжеленный дубовый стул так, чтобы быть к ней поближе, и, пригнувшись, шепчу в розовенькое сладкое ушко, самое сокровенное, до того момента, пока вся Эва не становится такой же умилительно розовой, как ее правое, или левое ушко…

– Да ну тебя, льстец. И ты, правда, сделаешь со мной все это…?

– Обязательно, – клятвенно обещаю я. Если захочешь.

– Надо подумать, – соглашается Эвелина, делая подзывающий жест своим наманикюренным и украшенным огненными стразами коготком. Она медленно наклоняет свое засиявшее личико к моему лицу, и какое-то время мы с совершенно серьезным видом упоенно целуемся. Наплевав на то, что вокруг так людно…

«Слава тебе Господи, капризный и такой ревнючий чертенок, тридцати лет отроду, снова стал ручным ангелом…».

– А когда нам принесут свинину? – спрашивает Эва у нашей официантки притащившей поднос с морсом и вином.

– Исполати, барыня, – кланяется девчушка в красном сарафане. – Ее сейчас готовит наш шеф-повар.

– Вот зараза…,– продолжает возмущаться мой ангел. После исчезновения официантки.

– Ну, ты что, Эва, ведь здесь не подают пищу из микроволновки. Хорошую еду, действительно нужно долго готовить.

– А я хочу быстро, – капризничает ангел. – Может, пока будем целоваться?

– Давай, – соглашаюсь я, касаясь одной ладонью ее правой руки, а другой, поглаживая Эвину левую щечку.

– А свинины все нет…, – ее печальный, укоряющий вздох, после десяти-пятнадцати минут наших поцелуев.

– А ты знаешь, сколько нужно времени, чтобы вырастить настоящую свинью, воспитать, а зарезать, а, наконец – хорошо прожарить? Это же целая уйма времени.

– Вовсе не смешно… О-о, – стонет Эвелина. – Ура!!! Вот и наша еда…

– Искушайте боярин и боярыня, чем Бох послал.

– Спасибо, девушка. Вы свободны! – «о, вы только поглядите на эти сузившиеся глазки». Но я гляжу на свою тарелку, и здесь есть на что полюбоваться.