Сказки Китая

— Говорите, батюшка. На все согласен, только простите! — весело ответил Харсан.

— Хорошо же, — продолжал старик. — Есть у меня единственная дочь, да вот только слепая она, немая, плешивая и безногая. Согласишься ты взять ее в жены — прощу тебя. А нет — считай, что без спроса мое яблоко съел.

Выслушал Харсан старика и опечалился. Согласиться? Взять в жены уродину, да еще и калеку? Но не согласиться — значит не получить прощения. Долго раздумывал парень, однако в конце концов ради прощения согласился жениться на дочери старика.

Сразу сговорились, сразу и свадьбу назначили. Старик на торжество всех соседей и знакомых созвал, и ближних и дальних. Гости, увидев, какой ладный парень Харсан, обрадовались, стали наперебой старика и жениха поздравлять. А Харсан грустит, лица на нем нет: боится того момента, когда солнце за горы зайдет и придется к уродливой невесте идти. Да, как говорится, небу не прикажешь, солнце все-таки закатилось за горы, гости постепенно разошлись, а оставшиеся повели Харсана в покои новобрачных. Запинаясь, он вошел в комнату, и пред ним предстала невеста. Одежда на ней красивая, длинная юбка до самого пола, на голове тонкое розовое покрывало из шелка. Попереминался-попереминался жених с ноги на ногу и, наконец решившись, обратился к девушке:

— Хочу я, чтобы стали мы навеки мужем и женой[30]. — Сказал, а сам думает: «Да ведь она немая, как же ответит мне?»

А невеста вдруг возьми и заговори:

— Я тоже хочу, чтобы мы стали навеки мужем и женой. — Голосок звучал так приятно, что Харсан не верил собственным ушам. Он поспешно откинул шелковое покрывало с лица невесты. Хэй! Ее красота могла сравниться с прелестью цветка или блеском луны! Глаза ясные, большие, волосы черные, блестящие. Изумился Харсан: девушка совсем не походила на ту, что описывал старик.

— Эй, девушка! Вправду ли ты дочь того старика? — спросил он быстро.

— Да, я его единственная дочь, — застенчиво ответила невеста.

— Так почему же твой отец сказал, что ты слепая, немая, лысая и безногая? Что за обман?

— Нет, отец тебя не обманул, — ответила девушка. — Он все это придумал, и ловко, чтобы испытать тебя, проверить, держишь ли ты слою.

— Но если не обманывал, что же значат его слова?

— Он сказал, я слепая, — это значит, что я не видела в жизни ничего скверного и злого. Он сказал, я безногая, — это значит, я никогда не ходила в неподобающие места. Он сказал, я лысая, — это значит, что я никогда не обнажала на людях свою голову.

Выслушал ее Харсан и необычайно обрадовался, а потом засомневался:

— Ну а если так, почему же отец решил отдать такую красавицу дочь мне в жены?

— Да потому, — ответила невеста, — что отец мой весь век трудился не покладая рук, чтобы вырастить сад. Он хочет оставить его самому трудолюбивому, самому добродетельному, самому надежному человеку. Отцу показалось, что ты и есть такой человек.

Так Харсан женился на дочери старика. С тех пор не приходилось ему больше сносить побои и ругань богачей хозяев. Вместе с красивой и мудрой женой он заботливо ухаживал за садом и прожил всю жизнь счастливо.

Правитель уезда и цирюльник

Рассказывают старики, что давным-давно у подножья Люйлянских гор жил удачливый охотник. Стоило ему только увидеть зверя, как стрелы сами летели в цель. Возвращался он домой всегда с богатой добычей, приносил много дичи: птиц, зайцев и других зверей. Вся округа знала, какой он хороший стрелок.

Потом он служил в солдатах: за меткость и отвагу — стрелок убил много врагов — сделали его военачальником. Так и дослужился он до чина правителя уезда. Тут-то он и возгордился: много у него появилось серебра, золота и драгоценностей, да еще и в жены взял себе красавицу.

Все было бы хорошо, только вот заскучал он сильно, не привык к такой спокойной жизни: с детства охотился, на военной службе бился храбро, а сейчас нужно было целыми днями сидеть в ямыне без дела.

И придумали подчиненные такое развлечение для своего начальника: из тюрьмы выводили заключенных, их вместо мишени ставили у стенки, а уездный правитель натягивал лук и стрелял по ним. Но посылал стрелы так, что ложились они рядом с целью, или чуть правее, или чуть левее. И не опускал стрелок лука до тех пор, пока осужденный не падал чуть ли не замертво от страха.

Каждый раз, когда правитель стрелял, жена его должна была стоять рядом и смотреть на упражнения мужа. Все присутствующие расхваливали его искусство, и сам он был очень горд собой, думая, что в мире нет лучника искуснее его.

Однажды потребовался правителю цирюльник — очень уж отросли у него волосы, — и слуги привели к нему мастера. Цирюльник этот был не таким, как все другие: те брили, крепко держа бритву в руках, а этот брил, подкидывая свою бритву вверх.

Подождал цирюльник, пока уездный начальник вымоет голову и усядется, и подкинул вверх бритву. Казалось, острие ее вот-вот рассечет голову чиновника. Начальник весь покрылся потом, а цирюльник ловко подхватил бритву и провел ею по коже. Потом опять подбросил бритву и снова провел по голове.