Сказки матушки Гусыни

– И, само собой, ты должен как-то называться, – продолжил судья.

– Ну, раз так, – сказал заключённый. – Если я не Лунный Человек, но прилетел оттуда, то я должен быть Человеком с Луны, пожалуй, называйте меня так.

– Вот и хорошо, – обрадовался судья. – Теперь скажи, где ты живёшь?

– На Луне.

– Так, ты опять за своё? Ладно! И как ты сюда попал?

– Я скатился по лунному лучу.

– Да что ты говоришь! А зачем ты бежал по улице?

– Одна женщина дала мне холодной гороховой каши, и она обожгла мне рот.

Судья посмотрел на Человека с изумлением, а потом решил:

– Этот человек, определённо, большой фантазёр! Пусть посидит немного под замком, может, одумается.

Так бы, конечно, и сидел Человек под замком, но в зале суда по счастливой случайности оказался один старый астроном. Учёный часто смотрел на Луну в телескоп и сделал открытие: то, что горячо на Земле, холодно на Луне, а то, что холодно здесь, горячо там. Поэтому астроном сразу понял, что человек без имени сказал правду. Он попросил судью немного подождать с вынесением приговора, пока он посмотрит в телескоп, чтобы убедиться, там ли Лунный Человек. И вот, когда наступила ночь, учёный достал свой телескоп, посмотрел на Луну и… обнаружил, что на ней нет никакого Лунного Человека!

– Что ж, – заключил астроном. – Наука может сделать вывод, что Лунный Человек каким-то образом выбрался с Луны. Позвольте мне взглянуть на ваш рот, сэр, и удостовериться, действительно ли он обгорел.

Тогда Человек открыл рот, и все увидели, что он весь в волдырях! Судье ничего не оставалось делать, кроме как попросить прощения за свою недоверчивость. А потом судья спросил, что Человек собирается делать дальше.

– Мне хотелось бы вернуться на Луну, – ответил Человек. – Что-то мне не по душе эта ваша Земля. Ночи здесь слишком жаркие.

– По-моему, сегодня вечером довольно прохладно! – тихонько пробормотал судья.

– Я скажу, что мы можем сделать, – посоветовал астроном. – У нас в городе есть большой воздушный шар! Помните, он остался после выступления цирка прошлым летом? Представление ещё было таким неудачным и зрителей пришло так мало, что шар отдали в счёт оплаты за гостиницу. Мы можем надуть этот шар и отправить на нём Лунного Человека домой.

– Отличная мысль! – воскликнул судья. Шар принесли, развернули и надули. Человек забрался в корзину и взмахнул рукой. Шар поднялся в небо и полетел в направлении Луны.

А добрые жители Йорка стояли, закинув головы, и смотрели, как шар поднимается всё выше и выше. Наконец Человек поднялся так высоко, что протянул руку и ухватился за край Луны. И в этот миг он снова стал Лунным Человеком!

После этого приключения больше он никогда и никуда не уезжал из дома. Не сомневаюсь, если вы взглянете в телескоп, то увидите его на Луне и сейчас.

Шаляй-Валяй

Шаляй-Валяй сел на забор,
Шаляй-Валяй свалился во двор.
Вся королевская гвардия,
Весь королевский двор
Шаляя-Валяя не могут собрать,
Не могут сложить с тех пор!

В сарае на сеновале, на самом верху, Пёстрая Курица устроила себе гнездо. Двенадцать дней подряд она откладывала в него по красивому белому яйцу. Пёстрая курица спрятала гнездо в уединённом месте, чтобы никто не мог её потревожить, ведь она собиралась добросовестно высиживать яйца, пока из них не вылупятся цыплята.

Каждый день, откладывая яйца, она квохтала про себя так: «Пройдёт немного времени, и у меня появится прекрасный цыплёнок, с тельцем, покрытым мягким, пушистым пухом, и яркими маленькими глазками, которые будут с удивлением глядеть на мир. Это будет один из моих детей, и я уже его очень люблю».

Она давала имена каждому яйцу ещё до рождения. Когда цыплята вылупятся, у каждого уже будет имя. Первое яйцо Пёстрая Курица назвала Клакети-Клак, второе – Кудах-Тах, ну и так далее. Когда она дошла до двенадцатого яйца, то назвала его Шаляй-Валяй.

Это двенадцатое яйцо было самым большим, белым и особо изящной формы, и, поскольку гнездо было переполнено, ей пришлось пристроить его на самом краешке. Наконец Пёстрая Курица с гордостью осмотрела свою работу и с радостным кудахтаньем отправилась на скотный двор в поисках чего можно поклевать.

Когда она ушла, Клакети-Клак, который оказался в самой середине гнезда и был самым старшим, сердито воскликнул:

– В этом гнёздышке становится тесновато! Эй, кто-нибудь, подвиньтесь!

И слегка пнул Кудах-Таха, который лежал поверх него.

– Я не могу пошевелиться, пока не сдвинутся все остальные! Они меня со всех сторон сжали! – ответил Кудах-Тах и подтолкнул яйцо, находившееся над ним. Так они продолжали пинать друг друга и перекатываться по гнезду, пока кто-то не пнул Шаляя-Валяя. Тот лежал на самом краю, поэтому его просто выпихнули, и он покатился вниз по сеновалу, пока не оказался у подножия горы сена.