Сказки неназываемых земель

В затканном паутиной и пылью саду сухие колючие плети покрывали деревья дырявым саваном, свешиваясь над мощеной дорожкой и цепляя за одежду. Ветви едва шевелились на слабом ветру, поскрипывали отбеленные солнцем косточки птиц, запутавшихся в плетях роз.

Едва компания подошла к покосившимся и обросшим лилово-зеленым мхом привратным камням, как дорожка, сначала видимая за ними, исчезла и перед чародеями встал непроходимой стеной скрюченный почерневший кустарник.

Так Ри объяснили – сама она этого не видела.

Да, сад был уныл и покрыт паутиной, завален ветками и прелой листвой, но он был всего лишь садом. Красноватые камни дорожки шли вглубь, едва видные под жухлой травой и листьями.

Пока Мурху и Родеберт оттаскивали в сторону упавшие наземь кованые решетки врат, Ри под присмотром Грамдульва и Орны пролила несколько капель крови на землю. Чародеи полагали, что ее кровь даст им пропуск внутрь, но от наведенных иллюзий это не спасло.

Поэтому сейчас Ри шла впереди, отводя ветки от лица, а чародеи, чертыхаясь и бранясь, следовали за ней. Грамдульв предупредил о некоторых известных неприятностях, но пока они не вошли во внутренний сад, миновав заросшую и разрушенную башню стражей, все было тихо.

Аннургарна возвышалась над ними, молчаливая, будто замершая в ожидании. Массивные стены с бойницами, и по ним – крытые галереи переходов с изящными колоннами, круглые башни под темно-синими крышами – как связки свечей, и террасы, спускающиеся по утесу дальше. Из города их было хорошо видно.

Лиловый мох и бурые плети высохшего плюща покрывали сизые от непогоды стены. Окна зияли темными провалами – куда как темнее, чем оно должно было быть.

Чародеи прошли поляну, на которой торчали серые обветренные пни – останки тех самых яблонь, что когда-то приказал вырубить король Энио. Ему казалось, что деревья плетут против него заговор.

Ри постоянно останавливалась и задирала голову, впиваясь взглядом в громадину замка. Как объяснить это чувство? Кто и когда мог войти в свою детскую сказку? Ри не слушала, что ей говорят, просто не могла слушать. Ветер морозил щеки.

Невысокая балюстрада ограждала крытую галерею. Выложенный черно-белыми плитами пол был усеян сухой листвой и ветвями, занесенными из сада.

Ри первая перелезла через перила и вошла в Аннургарну.

Сказка о защитнике крепости

Род Ка-Джен был известен воинами и магами. Их крепость Дараяна, черная и неприступная, еще ни разу не открылась перед врагом. Поговаривали, будто бы у них там есть волшебный источник, дарующий небывалые силы, но проверить никому еще не удавалось.

У Ка-Джен было много врагов и мало друзей, были они весьма горды и кичливы, но издавна служили при дворе королей, и многое им прощалось.

Однако же при короле Энио Безумном их счастливая звезда закатилась. Глава рода входил в Королевский совет и был правой рукой Энио, пока тот не решил отчего-то, что Гир Ка-Джен больше не настоящий человек, а сумеречный демон, притворяющийся его другом. Энио собственноручно убил чародея и вспорол ему живот, чтобы проверить, так ли это.

Затем он послал большой отряд захватить Дараяну – слухи о волшебном источнике в больном уме короля превратились в навязчивую идею.

Дараяна не сдавалась и без главы рода. Тогда король пошел на хитрость – заключил перемирие, якобы для того, чтобы отдать старшим сыновьям тело отца. Они приехали за телом, не подозревая о предательстве.

Королевские воины схватили и убили обоих. В Дараяну пришло ложное известие, что братья захвачены в плен, и оставшиеся мужи Ка-Джен выступили отрядом на их выручку.

Два отряда королевских солдат и магов вышли им навстречу. Один отряд расправился с воинами Ка-Джен, другой поспешил к Дараяне. Там оставались только женщины, дети и старики, по расчетам короля.

На защиту Дараяны вышел всего один человек – младший сын Гира Ка-Джен, Ленва. Он взял меч прадеда и встал перед вратами Дараяны. Солдаты смеялись над ним, но мальчик стоял твердо, на все приказы и насмешки отвечая только, что он не оставит своего места.

С помощью почти угасшей в мече магии, ему даже удалось одолеть нескольких солдат, по приказу бросившихся на него, но долго он, конечно, не продержался.

Истекая кровью, мальчик наложил заклятье на Дараяну. Никто более не мог подойти к ней ближе, чем на несколько шагов – перед ней стояла невидимая, но прочная стена, за которой все в крепости замерло. Говорят, даже птицы в полете остановились.

Стоило только отойти от нее, как крепость пропала из глаз, и больше никто и никогда не видел Дараяну. Мальчик едва не умер, и его даже хотели положить на погребальный костер к остальным Ка-Джен, но вовремя поняли ошибку. Память его пострадала крепко, он не помнил, что с ним произошло. К тому времени король Энио сам позабыл о Ка-Джен, увлеченный новым безумством, и мальчика взяли к себе на воспитание одни из немногих оставшихся друзей.

О Ка-Джен с тех пор не слыхал никто. Пропали, будто и не было.

Из сказок няни Селены

(краткий пересказ)