Сказки нового Хельхейма

Собираясь, положила в рюкзак альбом для зарисовок с достаточно плотной бумагой и несколько карандашей. Теперь всегда надо носить их с собой, чтобы быть наготове. В любой момент может случиться что-нибудь, ну, предположим, странное. Которое срочно надо нарисовать.

Как в воду глядела. Во дворе снова было тепло и цвели маргаритки. И соседний дом стал красавцем из бледно-зелёного камня, увенчанным островерхой крышей. Хорошо, что альбом взяла.

– Добрый день! – крикнула Магда. Джини сперва её не заметила, хотя казалось бы, такая большущая тётка в ярком платке.

Магда сидела за столом без пальто, в полосатом, как тельняшка домашнем свитере, куталась в пёструю шаль, курила свою капитанскую трубку и сияла улыбкой так, что казалась дополнительным солнцем, из-за которого, собственно, и наступила весна. Но Джини всё равно на всякий случай спросила:

– Я вам не помешаю?

Толстая Магда укоризненно покачала головой, дескать, могла бы не спрашивать.

– Просто я ещё не успела привыкнуть, что в нашем дворе все друзья и рады друг другу, – объяснила Джини, усевшись на табурет и поставив на стол рюкзак.

– Зато уже привыкли говорить «в нашем», – подмигнула ей Магда. – Динамика, стало быть, положительная. И темп неплохой. Вы же недавно совсем переехали.

– Недавно, – неуверенно согласилась Джини. – Сегодня какое число?

– Двадцать третье. Рождество на носу!

– Получается, всего две недели! – ахнула Джини. – А кажется, полжизни здесь прожила.

– Мне тоже кажется, вы всегда с нами были, – подтвердила Магда. Но тут же отрицательно помотала головой: – Нет, знаете, всё-таки не всегда. Но долго. Как будто лет шесть знакомы, как минимум.

– Шесть лет я как раз живу в Вильнюсе, – улыбнулась Джини, доставая альбом и карандаши. Спросила: – А ничего, что я вас нарисую? Если не надо, скажите, не буду. Просто композиция с вашим силуэтом лучше в сто раз.

– Да на здоровье, – кивнула Магда. – Рисуйте. Только учтите, если станет холодно, я сразу в дом пойду.

– Если станет холодно, я и сама сбегу, – сказала Джини. – Не могу зимой на улице рисовать, пальцы мгновенно немеют. И вообще я в магазин собиралась. Но вышла, а тут так прекрасно! Весна.

– Это потому что Артур простудился, – объяснила Магда. – Добегался по морозу без шапки. Теперь с заложенным носом дома сидит.

– Так это из-за его насморка второй день кряду весна? – рассеянно спросила Джини, которую сейчас гораздо больше занимал Магдин профиль на фоне тонких тёмных древесных стволов, чем её слова.

– Третий, на самом деле. Позавчера вы просто не успели заметить, она совсем недолго, буквально минут десять была.

– Из-за Артурова насморка? – снова спросила Джинни, до которой постепенно начало доходить, насколько абсурдно это предположение.

Но Магда невозмутимо кивнула:

– Ну да. Артур сидит дома, а не носится, как обычно, по городу, задрав хвост. Поэтому у нас третий день подряд наступает его весна. И сами видите, какие соседи, – она кивнула на зеленоватый каменный дом. – Жалко, жильцы не выходят, я всё надеюсь познакомиться с кем-нибудь, кто в этом доме живёт. И весь город сейчас такой же красивый. Людка говорит, что весь город, я-то сама пока ничего толком не видела, только через дорогу и за углом, больше не успела. У Артура всё всегда ненадолго. Он, сами видите, совершенно прекрасный. Но пока что слабак.

Джини вспомнила, как Диоскуры вчера то же самое говорили. То есть, Юджин что-то такое сказал, типа Артур чего-то там долго не может. А Михаил возразил, что уже почти целый час. Из чего, вероятно, следует сделать вывод, что простуженный наладчик кофейных аппаратов Артур сейчас ворожит, чихая и кашляя, создаёт недолговечные красивые миражи.

– А как Артур это делает? – спросила она; впрочем, без особой надежды хоть что-то понять.

– Да ничего он не делает, – пожала плечами Магда. – Просто он есть. И сейчас сидит дома, ничем особо не занят. Поэтому реальность выглядит, как его мечта. Или не мечта, а просто представление о том, как в мире всё должно быть. Идея, воспоминание, сон. Точно не знаю, я его никогда не расспрашивала. Но по-моему, Артур тоже не знает. Он сам больше всех удивляется, когда это видит. «Ну, я молодец, ну устроил. Вот бы всегда так жить!»

– Но как же?.. – начала Джини и умолкла, не договорив, от беспомощности. Трудно расспрашивать, когда сама не понимаешь, чего именно не понимаешь, хоть бы это для начала кто-нибудь объяснил.

– Не знаю, – беспечно ответила Магда. – Просто место у нас такое. Здесь почему-то иногда оживают мечты. Не знаю, всегда ли здесь такое творилось, но началось ещё когда мы были детьми. Мы в этом доме выросли – я, Рута, Артур, Фортунатас и Людка, ваша хозяйка. И чего только не насмотрелись в этом дворе.

Джини хотела спросить: «Какая хозяйка? У меня же хозяева Юджин и Михаил», – но вовремя вспомнила договор на имя Людмилы Дьявайте, из-за которой поначалу перепугалась, вернее, решила, что нужно перепугаться, но не смогла.