Сказки о мастерах

— Все, Тошка, пошабашили. Последнее пшено доели. Теперь придется

пояса подтянуть. А скажи, почему у тебя такое смешное прозвище —

Лампадий?

Ну, я ответил, что по обычаю людей просвещенных, сменил я свое

варварское прозвище (отца Колбасой звали) на гордое имя греческое, Свет

Истинны знаменующее, к коему...

Но тут в трактир вошел пан Кестутас, Капитан Городской стражи, с

паном Рокитой, ротмистром польских гусар, коих Магистрат нанял перед

осадой.

— Хозяин, водки! — приказал Капитан. Паны были чем-то рассержены.

— О чем они спорят, Тошка? Потолмачь по-тихому, — попросил Иван

Плотник.

Я и стал толмачить. Паны сначала говорили о том, как нынче утром

голодные бабы, собрав ребятишек, двинулись к Южным воротам. Думали,

шведы смилуются, выпустят из города. Уж очень голод замучил. И

ребятишки мрут, как мухи...

Не пожалели детей. Выехал к ним на рыжем коне сам генерал, граф

Шлаффенбург, и крикнул: — Мужикам своим скажите, пусть сдают Город

на мою милость. Тогда и детишек накормите... Солдаты, Пли!

Хорошо, хоть поверх голов выпалили.

Пан Рокита ругается, ребятишек жалко. А что сделаешь?

— Да что говорить? У меня кони последнюю солому доедают. Вот

передохнут мои коняшки, какой я тогда буду, к черту, Гусар? Через стены

не перескочишь. Вырваться бы в поле — крылья за спиною, сабли

наголо...

А пан Капитан ему этак, спокойненько:

— Что кони? Вчера граф Шлаффенбург закончил за рекой Большую

осадную батарею. Из Швеции морем привез тяжелые пушки. Теперь он

только мороза ждет. Вот встанет река, и пойдет канонада! Стена там

ветхая, двух дней пальбы не выдержит... И будет штурм. На одного

нашего — восемь шведов. Так что, не грусти, пан Рокита, с голоду не

помрешь...

— Да, — кивнул пан Ротмистр, — Встанет река, и вот она — дорога! Да

только к той поре от моих кляч и костей не останется... Матка Боска

81

Ченстоховска! Пошли нам чудо, мороз, да покрепче... Ох, и задал бы я

этому Графу! Никакие гренадеры его бы не спасли. Не устоять шведам в

чистом поле супротив польских гусар! Да не вырвешься в поле.

Обложили.

— Постарался граф Шлаффенбург, — сказал Капитан, — Не пожалел сил.

Против каждых ворот по редуту построил. По дюжине пушек на страже,

фитили горят круглые сутки... А славно бы вылазку... Узнали бы шведы,

почем фунт лиха...

Только не встанет Река в начале октября. И волшебника в Городе нету,

чтоб махнул палочкой, и - мост...

Допили паны водку, заели сухариком и пошли из трактира.

Гляжу — задумался Иван Плотник, бородку теребит. Вдруг выскочил

из-за стола, меня тянет:

— Живее, Тошка, пошли. Мне с панами потолковать надобно...

Догнали мы панов. Поклонился им Иван в пояс и говорит (а я

перевожу): — Слыхал я, Паны Воеводы, что нужен вам мост через реку.

— Нужен, — говорит Капитан, — А ты что, Волшебник? Махнешь

платком, и мост?

— Нет, Панове, я плотник. А мост построить можно. Был бы материал. За

ночь сладим. Только скажите, Пан, ежели мы мост построим — осаде

конец?

Паны смотрят на Ивана, сомневаются. Мужик он мелкий, ледащий, да

и одет неказисто. Одно слово — смерд.

— А ты кто таков и откуда?

— Иван Плотник из Вологды. Я у вас церковь Николы Угодника возле

рынка поставил.

— Красавицу? — Капитан поглядел на плотника с уважением. — Мастер,

значит. Осаду снять — в руках Божьих. Ну и то сказать, от реки нас

шведы не ждут. Караулов, и тех не держат. Ежели за ночь навести

переправу, да ударить дружно...

— Сомнем шведа, — говорит пан Рокита, и усы крутит, — Як Бога кохам,

сомнем!

— Может статься, — сказал Капитан, — Да только, как же ты за ночь

мост построишь? Несбыточное дело!

— Был бы расчет добрый, — отвечает Иван, — А топор все сдюжит.

Пошли к реке, посмотрим...

***

Пришли мы к воротам на реку, возле Доминиканского монастыря,

поднялись на стену. Иван считает что-то, пальцы загибает. Потом и

говорит:

— Вот, паны Воеводы. Нужно мне пивных бочек, добрых, 10 дюжин. Еще

лесу, досок, бревен, сколько потребуется. Гвоздей пудов 6. За неделю мы

мост на плотах, на бочках, и подготовим. Да за полночи и соберем. Ночи-

то уже длинные. А то больно домой хочется. Надоело в осаде сидеть.

Паны дивятся, чешут в затылках. Пан Кестутас и говорит:

82

— Может, он и вправду за ночь мост наведет? Ежели на бочках. Мастер

все-таки. Пошли к Бургомистру.

В ратуше пан Бургомистр сначала не поверил, даже накричал на

Ивана. Да паны его уговорили. Очень уж им хотелось вылазку сделать.

— Добро, — говорит Бургомистр, — Пускай Московиты ладят мост.

Работать им в Доминиканском монастыре, в тайне, чтоб злые люди не

сведали. Лесу у монахов на три моста хватит. Они издавна лесом торгуют.

А с отцом Алоизием, с Настоятелем, я договорюсь. Работу кончить в

воскресенье. Как раз будет новолуние, самая темная ночь. Поставите мост

по уговору, да пошлет Господь удачу — снять осаду, Магистрат вам