Сказки по телефону

— Что вы такое говорите, молодой человек? — не выдержал профессор. — Какой космический корабль? Мы купили это яйцо… гм, да, купили его в кондитерском магазине.

— Ничего вы не знаете, — возразил цыпленок. — Это яйцо на самом деле самый настоящий космический корабль, нарочно замаскированный под шоколадное яйцо, а я командир корабля, капитан, замаскированный под цыпленка.

— А где же в таком случае… гм, да, где же ваш экипаж?

— Мой корабль одноместный, поэтому я в одно и то же время и экипаж и командир. Был командиром. Теперь меня обязательно понизят в чине. За такую вещь дают не меньше полковника.

— Хорошенькое понизят! — удивился профессор. — Полковник же гораздо выше капитана.

— Это у вас, на Земле, потому что у вас все наоборот. А у нас самый высокий чин — простой гражданин. Э, да что уж тут говорить! Задание не выполнено…

— Мы бы, конечно, сказали, что очень сожалеем и… гм, да, и сочувствуем вам… Но мы не знаем, в чем состояло ваше задание.

— Ах, я сам этого не знаю! Я вместе со своим кораблем должен был находиться на витрине кондитерского магазина и ждать указаний нашего секретного агента.

— Интересно! — заметил профессор. — Значит, у нас на Земле находятся ваши секретные агенты? А если бы я, например, пошел и… гм, да, и рассказал бы об этом в полиции?

— Пожалуйста! Говорите кому хотите. Расскажите, что у вас в доме цыпленок-космонавт. Вас просто высмеют.

— Гм, это тоже справедливо. Однако пока мы одни, без свидетелей, может быть, вы расскажете немного подробнее об этих… гм, да, об этих секретных агентах?

— Им поручено отобрать земной экипаж, который через двадцать три года отправится на Марс-8.

— Ну это уж, простите, просто смешно! Мы еще даже не знаем, где находится этот Марс-8.

— Вы забываете, дорогой профессор, что во времени мы опережаем вас на двадцать пять лет. Например, мы уже знаем, что командира космического корабля землян, который прилетит на Марс-8, будут звать Джино.

— Ох ты! — воскликнул старший сын профессора Тиболла. — Значит, так же, как меня?

— Это просто совпадение, — отозвался цыпленок, даже не взглянув на мальчика. — Так вот, его имя будет Джино, и ему будет тридцать три года. Иными словами, сейчас на Земле ему ровно восемь лет.

— Вот здорово! — закричал Джино. — Прямо в точности, как мне. Мне тоже восемь.

— Не перебивай ты меня на каждом слове! — свирепо прикрикнул цыпленок. — Как я уже объяснил, нам поручено найти этого Джино и остальных членов будущего экипажа, чтобы незаметно присматривать за ними и должным образом воспитывать.

— Что, что? — закричал профессор, который на этот раз окончательно вышел из себя. — Может быть, вы еще скажете, что мы плохо воспитываем своих детей?

— А по-вашему, хорошо? — пропищал цыпленок. — Во-первых, вы не приучаете их к мысли, что их век — век межпланетных путешествий, что им предстоит лететь к звездам. Во-вторых, вы не внушаете им, что они не только граждане Земли, но граждане всей вселенной. В-третьих, вы не объясняете им, что слово «враг» за пределами Земли просто не существует. В-четвертых…

— Простите, командир, — прервала его синьора Луиза, — а вы не знаете, как фамилия этого вашего Джино?

— Нужно быть точными, синьора. Не нашего, а вашего Джино. Да, нам известна его фамилия. Его будут звать Джино Тиболла.

Тут сын профессора подскочил на стуле и заорал на всю квартиру:

— Так это же я! Ур-р-а-а!

— Какое еще «ура»? — воскликнула синьора Луиза. — Неужели ты воображаешь, что мы с отцом разрешим тебе…

Но цыпленок уже взлетел вверх и оказался в руках у Джино.

— Ура! — запищал он вслед за мальчиком. — Задание выполнено! Через двадцать пять лет я все-таки вернусь домой!

— А что же делать с яйцом? — робко спросила маленькая сестренка Джино, которая все время не спускала с него глаз.

— Ясно что — мы его съедим!

И они так и сделали.

Лифт к звездам

Когда Ромолетто исполнилось тринадцать, его приняли учеником гарсона в бар «Италия» и поручили обслуживать клиентов на дому. Целый день он носился взад-вперед по улицам, поднимался и спускался по лестницам, заботясь только об одном: чтобы как-нибудь ненароком не покачнулся поднос, который всегда был так тесно уставлен маленькими чашечками с кофе, чашками с бульоном и стаканами, что они ежеминутно грозили соскользнуть на землю.

Больше всего ему досаждали лестницы. В Риме, как, впрочем, и всюду, в любой стране, лифтеры ревниво оберегают свои лифты от гарсонов, молочниц, зеленщиков — одним словом, от тех, кому труднее всего подниматься пешком. Они ни под каким видом не впускают их в кабину, а если отлучаются на минутку, оставляют вместо себя свирепые объявления.

Однажды утром в бар позвонили из четырнадцатой квартиры сто третьего дома и заказали четыре кружки пива и чашку чаю со льдом.

— Только чтобы сию же минуту, не то я все это вышвырну в окошко с посыльным в придачу, — добавил брюзжащий голос, который не мог принадлежать никому, кроме маркиза Венанцио, того самого маркиза Венанцио, чье имя заставляло трепетать от ужаса гарсонов и посыльных всех окрестных магазинов.