Сказки про Ивана-Царевича и Иванушку-Дурачка

50.

Река обмелела настолько, что переправиться на другой берег можно было только вброд. Иван брел, то по щиколотку, а то и по колено увязая в иле, поверх которого сочилась мутная, вся в радужных бензиновых пятнах водица – все, что осталось от когда-то грозной и, как думали, бездонной реки. Но теперь это был громадный, почти километровой глубины каменный каньон с плоским болотистым дном. У Ивана захватило дух, когда он подошел к его краю, но спуск ко дну оказался довольно пологим и занял совсем немного времени. Река была не слишком широка, не больше пяти или шести километров, и ее высокий противоположный берег был довольно хорошо виден. Иван уже привык к тому, что темно-коричневое небо здесь не давало никакого света, а светилась сама земля. Этот свет был где-то ярче, а где-то слабее, но здесь, в русле реки, его почти не было и Иван двигался в полутьме, так как маслянистая жижа, заполнявшая дно, никакого света не давала. Он медленно продвигался вперед, вглядываясь в мерцающие очертания противоположного берега, похожего издалека на щербатые ступени исполинской лестницы. На самой середине русла виднелся слабо светящийся силуэт длинной ладьи с высоко задранным носом и бесформенной надстройкой на корме. Нос ладьи, обращенный к противоположному берегу, был украшен рострой с изображением головы какого-то зверя, из-за чего вся она напоминала морское чудовище, завязшее в этом черном болоте. Дойдя до ладьи, Иван не удержался от того, чтобы из любопытства не забраться на нее и посмотреть внутрь. Он зацепился руками за невысокий борт, подтянулся и перекинул через него ногу. Теперь он сидел верхом на борту, удивляясь тому, что его предположение о том, что может оказаться внутри, получило неожиданное подтверждение. Все дно ладьи почти до самых краев было заполнено тускло отблескивающими мелкими монетами, поверх которых косо лежало длинное черное весло. Нумизматический рай, усмехнулся Иван и пошевелил носком ботинка в россыпи денежной мелочи, отчеканенной больше двух тысяч лет назад.

– Плати! – послышался сбоку глухой и грубый приказ.

Иван повернул голову и увидел, что то, что он принял за нелепую кормовую надстройку, оказалось отвратительного вида косматой черной фигурой, вросшей по пояс в корпус ладьи, составляя с ней единое целое. В провалах глазниц великана замерцали голубоватые огоньки и к Ивану потянулась длинная корявая рука с раскрытой шестипалой ладонью. Иван повернулся и уселся на край ладьи, свесив ноги наружу. Рука беса-перевозчика, помедлив, опустилась и огоньки в глазницах погасли. Интересно, размышлял Иван, почему это лодка села на мель на самой середине реки? Неужели полноводный Ахерон обмелел в одночасье?

Помедлив немного, он решился спросить:

– Скажи, сын Эреба и Никты, как случилось, что ты не добрался до того берега?

Ладья вздрогнула, звякнув своими монетами, и глазницы беса снова засветились голубым светом:

– Я греб, пока мог. Я взял навлон и честно греб, но стало светло и воды ушли в свет, как и те, кто стоял в ладье – услышал Иван глухой и хриплый голос.

– Как же это было?

– Свет пожрал их всех – с тоской прорычал бес.

Иван с интересом разглядывал страшного перевозчика, которого так непохоже изображали даже гениальные мастера. И судя по тому, что голубой огонь в глубоких глазницах Харона не гас, тот тоже внимательно всматривался в Ивана.

– Ты не мертв, царь – прохрипел, наконец, бес – Но ты и не жив. Скажи, ты разве новый бог?

– Нет, я не бог и даже не царь. Я лишь посланник.

– Ты не хочешь сказать мне правды – скорбно выдохнул бес – Но хотя бы ответь, почему ты не боишься идти этим путем?

– Я боюсь – признался Иван – очень даже боюсь.

– Так ты не герой, охраняемый богами?

– Нет – решительно отозвался Иван – я не герой.

– Тогда поверни назад.

– Нет, этого я не могу – печально сказал Иван – Мне нужно идти и сделать все, что еще можно сделать. Это мой долг.

– Кому же ты должен, царь?

Иван задумался, не зная, что ответить. И в самом деле, что это за долг? Кому? И почему он так велик, что требует от обыкновенного человека стольких усилий? Неожиданно бес пришел Ивану на помощь:

– Зачем ты скрываешь от меня, что ты новый, неведомый мне бог? Я знаю, что боги лукавы и скрытны, но посмотри на меня, на мое бессилие. Чем я могу тебе помешать? И если ты бог, то прими от меня жертву и избавь меня от страданий, причины которых я не постигаю. Убей меня, бог, оборви нить моего бессмертия. А за это возьми таланты оболов и иных навлонов, которыми выстлан Ахерон от устья до истоков. Из их металла ты возведешь себе храм выше Олимпа и станешь царем над другими богами. Но только убей меня, бог…

– Нет – сочувственно сказал Иван – я не могу выполнить твою просьбу. Во-первых, я не бог, а всего лишь обыкновенный посланник. И, во-вторых, ни я, и никто-либо другой не в праве убивать. Если тебя тяготит бессмертие в этом гадком месте, то попробуй помолиться еще неведомому тебе Богу о милосердии. Но сперва вспомни, что это слово означает.