Сказки Ворона Огэста

Абутилон молчал, слушал едкие высказывания и обозлённые разговоры, но в таких дискуссиях никогда не участвовал. А его соседки всегда были чем-то недовольны или раздражены: то пыли вокруг много летает, то слишком душно в комнате, то солнце сегодня недостаточно добросовестно светит, то Лючия мало или наоборот много налила воды в цветочные горшки, да ещё и не с той стороны подошла. Дифенбрахия, Азалия и Гардения искренне считали, что в соседней комнате и в кухне цветы на подоконниках живут, бесспорно, лучше, чем они.

С каждым таким днём Цветок всё больше унывал, потому что с подоконника деваться ему было некуда, а из цветочного горшка точно никуда не убежишь. Абутилон смотрел на соседок и думал про себя: «этим Цветам, наверное, никогда не угодить – они видят во всём только плохое, ещё и сильно это раздувают, несказанно преувеличивая».

В очередной раз, когда Цветы обсуждали Лючию, Абутилону надоело молчать, он не выдержал и высказался, заступившись за Лю:

– Зачем вы опять придираетесь к хозяйке, нельзя же быть такими злыми, – убедительно, но совершенно расстроенно сказал Абутилон соседкам.

– Вы только посмотрите, какой у нас добренький сосед выискался, – ехидно ответила Дифенбрахия.– Вы только послушайте этого подхалима, – злорадно подхватила Азалия, которая никогда своего мнения не имела, но всегда хотела угодить Дифенбрахии и иногда даже повторяла её слова.

– Можешь не стараться защищать свою ненаглядную Лю – она всё равно тебя не слышит и никогда ничего тебе не ответит – даже не усердствуй. – Жалила Гардения.

– Ну и пусть она меня не слышит, зато наверняка чувствует мою любовь и искренность, я уверен, – пылко ответил Абутилон.

Цветок замолчал, а соседки продолжали ядовитые нападки.

– Конечно, чего же ему не заискивать перед Лючией – вон у него какой горшок – новенький керамический, да ещё и с рисунком! У нас горшки старые пластмассовые, совсем никуда не годятся. – Недовольно подметила Дифенбрахия.

– Откуда тебя вообще такого привезли? Нет, ну вы слышите, что новоиспечённый сосед лопочет? – вторила Азалия.

– Не будь смешным! – напоследок сказала Гардения, которая надеялась с помощью этой реплики получить одобрения Дифенбрахии и, конечно же, получила, его.

За несколько месяцев таких перепалок с соседками у Абутилона было ещё очень много. В словесных баталиях он отважно в одиночку защищал Лючию и оборонялся сам. Но со временем Цветок очень устал бороться со своими соседками. Ему не с кем было поговорить, а он так нуждался в открытом, добром, светлом, душевном общении, как раньше. Абутилон начал погибельно увядать. Однако на фоне его болезненности листья соседок наоборот ещё больше наливались зеленью и крепли, словно отнимали всю жизненную силу у Цветка.

Лючия сразу заметила, что Абутилон заболел. Лю нежно погладила его сухощавые листья, пристально посмотрела на растение и сказала:

– Тебе здесь плохо, малыш? Давай попробуем тебя переставить в другую комнату, там не так солнечно.

Про себя женщина подумала: «Хм, очень странно, Цветок молодой, сильный, а почему-то вянет. Хотя продавец уверил, что Абутилон светолюбивый, а на солнечной стороне ему плохо, и он явно погибает».

Лючия отнесла горшок с Цветком в другую комнату, на северную сторону. Удивительно, но уже через несколько дней Цветок Абутилон стал приходить в себя, словно оттаивал после трескучего жестокого мороза. На северной стороне соседями Цветка были Самшит, дядя Фикус и красавица Хамедорея – очень интересные, приятные в общении растения, с которым Абутилон незамедлительно подружился. Искренность и доброта новоиспечённых друзей оказала благотворный оздоровительный эффект на самочувствие Абутилона. Сейчас Цветку это было нужно даже больше, чем ласковые лучи обожаемого солнышка.

А что же касается бывших соседок Абутилона: Дифенбрахии, Азалии и Гардении, то сначала они очень долго завидовали внезапному переезду соседа. Злобные Цветы долго рассуждали о том, что произошло сущее недоразумение, потому что Цветок переехал, как им казалось, в новую роскошную жизнь, которой вовсе не заслуживал. По их мнению, они были куда более достойны переезда и этой самой новой и лучшей жизни.

– Какая несправедливость! Мы здесь безвылазно торчим много лет, а тут приехал новичок без году неделя, и сразу ему и горшок вон какой, и внимание, и лучшие условия для беззаботной счастливой жизни! – Отчаянно жаловалась Дифенбрахия.

– Да, уж, он вовсе незаслуженно уехал в другую комнату, – сразу подхватывала Азалия.