Схватка на дне

При больших оборотах двух турбовинтовых двигателей ТВ Д-2, мощностью одна тысяча двести лошадиных сил каждый, несущий винт создавал на поверхности моря своеобразную воронку, в которую вертолет мог сам же и угодить. Поэтому, Вонифатьев работал на малых оборотах, соблюдая минимальный скоростной режим. Ещё одну проблему создавали резиновые уплотнения грузового отсека — они не обеспечивали герметичность при соприкосновении с водной поверхностью. Сам отсек был выполнен в форме лодки, на которую собственно и приводнялся вертолет-амфибия. Борттехник и штурман как раз спускались в него, когда и возник тот самый «Ахтунг», которым и нарекли вертолет-амфибию знатоки нюансов.

Сверху волны выглядели вполне безобидно, и майор смело пошёл вниз. Но где-то он просчитался, ибо вертолет буквально плюхнулся в море над тем местом, где маневрировала атомарина «Гоуст», выходя в этот момент на транспорт, чтобы поднырнуть под него и незаметно уйти в океан.

На обоих судах — подводном и воздушном — тут же началась борьба за живучесть. Получился, своего рода, гидродинамический удар, не столь значительный, но неприятный.

— Я-по-на мама!!! — завопил благим матом борттехник, больно ударившись о днище вертолета.

Тут же из всех щелей в грузовой отсек хлынула вода. Вертолет чуть было не зачерпнул воду несущими винтами и Вонифатьев только за счет мастерства пилотирования смог оторваться от поверхности моря. Наблюдавший всё это безо-бразие «Телец», прокричал на весь эфир:

— Иван! Ты чё сдурел?

Командир «Тельца» тут же развернул свой вертолет в сторону «Коршуна», но, видя, что тот завис над поверхностью моря, замедлил сближение.

— Всё в порядке! Я «Коршун»! Прием! — ответил на официальном языке Вонифатьев, подтверждая тем самым, что все это безобразия на том и закончились. — Спасибо за подстраховку!

На самом деле, на вертолете не всё было в порядке.

— Как вы там, мужики? — прокричал майор вниз.

— Ну, вы блин, даете, т-щ командир! — отозвался борттехник. — У меня, кажется проблемы с ногами. Бросило о днище, как об асфальт! Кроме того, мы с «ковбоем» по пояс в воде. Затоплена часть отсека.

— Ковбой, ты живой? — громко справился пилот.

— В порядке, командир! — прокричал штурман. — Тону!!!

Вскоре, оба пострадавших в этой переделке оказались в проходе, там, где располагалось кресло борттехника.

— Рули домой, командир! — на полном серьезе произнес штурман. — Надо Игоря везти в госпиталь.

«Ковбой» разорвал у борттехника брюки, быстро осмотрел ноги и, вместо лекарств, тут же протянул фляжку с разбавленным под сорок градусов «эквивалентом». А что ещё оставалось делать — боль начала ощущаться во всей нижней части тела.

— Командир! У него, похоже, закрытые переломы. Я вскрою бортовую аптечку и наложу ему шину. Голова гудит! Похоже, я и сам получил сотрясение мозгов.

— У тебя ещё и мозги имеются? — попытался пошутить Вонифатьев, но взглянув на обоих страдальцев, понял — пора на базу!

— «Стрелец»! Я «Коршун»! Прием! — упадшим голосом проговорил майор, вызывая старшего на связь.

— Я «Стрелец»! Что там у вас происходит? — раздался недовольный голос «вьюрка». — Доложите обстановку!

— Имею раненных на борту! Прошу подготовить скорую помощь! Я «Коршун»! Прием!

— Вас понял! Возвращайтесь на базу! Готовим скорую! Конец связи!

Знал бы Вонифатьев, что под ним оказалась, как говаривал подполковник Рожнов, «вражина» — не раздумывая, пошел бы на таран. Но он не знал, потому и не пошел.

После всего произошедшего в этом полете, майору ничего не оставалось, как «принять на грудь» и в очередной раз, не раздеваясь, плюхнуться на пол.

«Гоуст» тоже досталось.

— Продуть носовую группу цистерн главного балласта! — проорал Дюрер, не дожидаясь команды капитана или старпома. — Доклады из отсеков!

Подводная лодка перестала погружаться, зависла и медленно стала всплывать. Доклады командиров отсеков показали, что никаких повреждений нет. Когда атомоход достиг прежней глубины погружения, в дело вступил Бест.

— Заполнить носовую группу! Боцман держать глубину сто шестьдесят футов!

— Что это могло быть? — как бы у всех присутствующих спросил Бест. — Будто кувалдой прихлопнули сверху.

— Может, гидросамолет приводнился? — ввернул свою версию старпом. — Есть у них такой Бе-12. Говорят, что его трудно оторвать от воды, а посадить ещё труднее. Вот он и плюхнулся.

— Зато вооружение у него, что надо, — добавил минер. — Девяносто буев, магнитометр, две торпеды и, не помню сколько глубинных бомб.

— Надо сматываться отсюда и побыстрее, — подытожил мнения сослуживцев Бест и продолжил маневрирование.

— Акустик! Пеленг на второе судно?

— Сэр! Пеленг на второе судно семьдесят два градуса!

— Штурман! Рассчитать курс на сближение со вторым судном, элементы его движения!

— Есть, сэр!

На мостике на минуту воцарилась тишина, которую через некоторое время нарушил доклад штурмана:

— Сэр! Курс на сближение со вторым судном пятьдесят восемь градусов. Цель движется курсом двадцать два градуса, скорость одиннадцать узлов.