Скитальцы океана

– Еще бы! – озорно рассмеялась Констанция. Держать себя в суровости и мрачности было не для нее. – Рядом с таким аристократом, как Лорд-Висельник! Утешьтесь тем, что это сбивает с толку не только вас.

– Так, может быть, хотя бы в нескольких словах расскажете о себе? Любопытно все же, в какой семье воспитывались, как оказались в Новом Свете. Каким образом попали на первое свое судно и принялись пиратствовать…

– Именно этим я сейчас и занята.

– Чем?

– Рассказом, капитан, рассказом.

Рольф недоуменно посмотрел на Констанцию и пожал плечами.

– В таком случае, вы крайне неинтересный рассказчик, штурман.

– Зато слушатель попался внимательный, а главное, умеющий понимать меня.

Рольф взглянул на нее еще пристальнее – он не любил, когда с ним говорили загадками – и перевел взгляд на приближающийся мыс. «Черный принц» так и не появлялся, и это немного успокаивало их обоих. Теплилась надежда, что свой рейд Коссар отложит на завтра. Теперь они уже видели только верхушку мачты «Нормандца», но в то же время не могли пропустить того момента, когда поблизости от него появился бы корабль пиратов.

– Очевидно, вы решили, что на что-то намекаете, – довольно язвительно парировал он.

– Намекаю, – признала Констанция.

Барон подбадривающе улыбнулся.

– Если я верно понял, этот слушатель – вы сами. Но почему бы вам, Грей, не смириться с еще одним, не менее заинтересованным слушателем? Возможно, ваши откровения помогут нам лучше понимать друг друга.

– К чему?

– Мы ведь теперь офицеры одной команды.

– Это довод, – согласилась Констанция после некоторого раздумья.

Скалистый мыс был уже совсем близко, а потому, умолкнув, моряки налегли на весла. Парус они подняли, однако он едва-едва наполнялся ветром. Но чувствовалось, что стоит им зайти за мыс, как ветер оживет и налегать на весла с таким упорством уже не понадобится.

– Так что, решитесь?

– Но ведь вы же потребуете говорить правду, все как было.

– Иначе какой смысл?

– В нашем пиратском братстве любопытство не поощряется. Кто каждый из нас на самом деле – этого лучше не знать. Ну а чего мы на деле стоим – так это познается в первом же абордажном бою.

Возразить Рольфу было нечего: Констанций прав. Всякая попытка покопаться в прошлом своего собрата считалась в их братстве презренной.

…Разыскать Леопольда Грея было не так уж трудно, вернулась Констанция к своим воспоминаниям. Основательно обнищавший, он все еще служил в конторе своего родственника-нормандца, владевшего несколькими судами, портовыми складами и шерстяной мануфактурой, что, однако, не мешало ему эксплуатировать подданного французского короля со всей возможной бездушностью, обеспечивая тому лишь самое скудное содержание. Оправданием ему могло служить только то, что и его собственные дела тоже шли крайне плохо.

Как бы там ни было, а появлению служанки виконт обрадовался несказанно. Еще больше он обрадовался и удивился, узнав, что в нательном поясе, который Кэрол смастерила вместе с его матерью, она привезла целое состояние в драгоценных камнях и золоте. Немало золотых хранилось и в истрепанном матросском сундучке Кэрол. Кроме того, небольшой ларец с драгоценностями она закопала в землю неподалеку от Ливерпуля, не решаясь подниматься с ним на корабль, команда которого показалась ей слишком уж ненадежной и какой-то полупиратской.

Распорядился виконт этим состоянием довольно разумно. Он не стал вкладывать его в предприятия разоряющегося двоюродного брата, а выждав, скупил кое-что буквально за бесценок; остальное он получил от умирающего родственника по завещанию, поскольку единственная наследница, престарелая вдова, и тоже уже парализованная, предпочитала общаться со священником, а не с кредиторами.

Вот только отношения с Кэрол складывались у него совершенно не так, как это грезилось молодой отважной служанке. В тайну этого путешествия жену Леопольда они с его матерью не посвящали. Да и жена, полумонашествующая религиозная фанатичка, особого интереса к судьбе ударившегося в бега мужа, казалось бы, не проявляла. Тем не менее, ссылаясь на брак с ней, виконт продолжал держать Кэрол в роли служанки. Хотя и довольно приближенной.

К тому времени, когда ей пришла пора рожать, виконт де Грей уже был владельцем того самого особняка посреди плато (а также фермы неподалеку от него), который местные жители почему-то называли Черной Обителью. Де Грей решил, что лучшего места для Кэрол и своего внебрачного сына ему не сыскать. Черная Обитель и впрямь превратилась для нее в монастырь. Впрочем, и это влюбленная служанка, твердо верившая в свою счастливую звезду, пережила прямо-таки стоически.