Скопус-2

Наблюдая в волненье пустом
Этот медлящий в окнах заход,
Замечтаться и думать о том,
Что проходит и будущий год…

У меня ни о чем не спросив,

Наугад вы раскрыли тетрадь
И сказали: «Ваш город красив,
Вам бы в Цфате еще побывать.

Здесь — до самого неба песок

И до самого лета — полынь.
Вот бы вам заглянуть на часок
В этот Цфат, эту глубь, эту синь!

Пятна зелени грубо чисты,

Горний холод касается щек,
Горним холодом дышат цветы
На холстах, не просохших еще.

Город воздуха, света и трав,

Угловатых теней глубина…»
Так сказали вы, перелистав
Те страницы, где осень слышна.

А от щедрых дождей все светлей

За окошком блестит озерцо.
Я вдыхаю летящий с полей
Мокрый ветер, подставив лицо.

Морской музей в Эйлате

Прошли подводным коридором
И входим в зал, рука с рукой.
Там осязаемость напора
Стихии запертой, морской.

Сквозь водоросли и кораллы

В иллюминаторы видна
Перепоясавшая залу
Пятнистая голубизна.

За толщей стекол — плавность линий,

Большой светящийся плавник.
Мир фантастический и синий
Из мира темного возник.

Мы смотрим счастливо и немо,

Как зыбок синих солнц восход, —
Все это будничная тема
Для чьих-то будущих работ.

А нам бы — с робостью артиста,

С восторгом взгляд к волнам прижать
И цвет, изменчивый и чистый,
Как миг летящий, удержать.

А нам бы — с тихим постоянством,

Мазком и поиском, вчерне,
С трудом воссоздавать пространство
На беспристрастном полотне.

Не уплывай, большая рыба,

Из темной памяти моей.
Глубоко-синяя, спасибо!
Светящаяся, не тускней!

Смеются взрослые, как дети,

К иллюминаторам припав.
Растопим в этом синем лете
Свой раздраженный, скучный нрав!

По дороге в Иерусалим

Гроза! Дорога чуть виднеется.
В кабине на гору ползу.
Еще, пожалуй, заробеется
В такую непогодь, в грозу.

С холмами, с тучами — лиловое,

Зеленое перемешать!
Как бурно дышит ночь сосновая,
Как горько-весело дышать!

В машине долгое курение

Возле ослепшего стекла.
И все как будто озарения
Я там, за скалами, ждала.

Еще цвета, смешавшись, прячутся

В летящей темени, в тени,
Но тем полнее обозначатся,
Чем потаеннее они:

И край шоссе, прошитый розами,

И вся отчетливая даль,
Где над горами дымно-розово
Повис, как облако, миндаль,
Где россказнями любопытными
Седая бредит старина,
Жива трудами ненасытными
И снами вещими хмельна.

Савелий Гринберг

Здесь бронтозавры бронтозавтракали

Была земля
Была планета-земля
Через вулканы
шагали чудо-великаны
Сверкающий гигант сверх-робот
отклинив страх отбросив робость
Инопланетные объекты
снимают на земле объедки
Века готовы были ползать
лишь для лабораторной пользы
И каждый вечер в звездном вече
тот спрошен был кто был отвечен

1979

Из поэмы «Осколковщина»