Скорпия

Алекса охватила жгучая ненависть. Он ещё никогда в жизни не чувствовал ничего подобного. Интересно, сможет ли он хоть когда-нибудь вернуться к нормальной жизни? Ему больше некуда идти. Может быть, для всех будет лучше, если он сделает ещё один шаг вперёд? Он и так стоит на самом краю. Почему бы просто не дать ночи поглотить его?

– Алекс?

Он не слышал никаких шагов. Обернувшись, Алекс увидел Найла, стоявшего в дверях. Одной рукой он держался за косяк.

– Я искал тебя, Алекс. Что ты делаешь?

– Я просто думал.

– Профессор Ермолов сказал, что видел, как ты пошёл сюда. Не нужно тебе здесь находиться.

Алекс ждал, что Найл шагнёт к нему, но тот остался на прежнем месте.

– Я просто хотел побыть один, – объяснил Алекс.

– Спускайся. Ты можешь отсюда упасть.

После некоторых колебаний Алекс кивнул.

– Хорошо.

Он спустился вместе с Найлом по спиральной лестнице и вышел на лужайку.

– Профессор д’Арк хочет тебя видеть, – сказал Найл.

– Чтобы исключить меня?

– С чего ты взял? У тебя всё очень хорошо получается. Все тобой довольны. Ты пробыл тут меньше двух недель, но уже добился значительного прогресса.

Они шли к кабинету директора вместе. Пара учеников прошла мимо и тихо поздоровалась. Только вчера Алекс видел, как они яростно сражались друг с другом на шпагах. Они были смертоносными убийцами – а ещё они были его друзьями. Он покачал головой и прошёл вслед за Найлом в монастырь.

Как и обычно, директор сидел за столом. Выглядел он, как и обычно, безупречно, его бородка была аккуратно подстрижена.

– Пожалуйста, присядь, Алекс, – сказал он. Нажав несколько кнопок, он посмотрел на экран через очки в золотистой оправе.

– Пришли кое-какие результаты, – продолжил он. – Ты наверняка обрадуешься, узнав, что все учителя очень тебя хвалят.

Он нахмурился.

– Но всё же есть небольшая проблема. Твой психологический профиль…

Алекс ничего не ответил.

– То, что ты говорил об убийствах, – сказал д’Арк. – Я помню твои слова, когда ты впервые пришёл в мой кабинет, и, как я тебе уже сказал, ты можешь принести Скорпии немало пользы и без этого. Но в этом-то и проблема, дорогой мой мальчик. Ты боишься убивать, так что боишься и Скорпии. Ты не совсем один из нас – и, боюсь, никогда не сможешь им стать. Это неудовлетворительно.

– Вы хотите, чтобы я ушёл?

– Совсем нет. Я лишь хочу, чтобы ты доверял нам немного больше. Я думал, как бы помочь тебе понять, что ты действительно один из нас. И, похоже, я сумел найти способ.

Д’Арк выключил компьютер и вышел из-за стола. Он был одет в очередной новый костюм – директор менял их каждый день. Этот был коричневым, с узором «ёлочка».

– Ты должен научиться убивать, – вдруг сказал он. – Убивать без всяких колебаний. Потому что когда ты сделаешь это один раз, то поймёшь, что на самом деле не так уж это и сложно. Это примерно то же самое, что прыжки в бассейн. Да, вот так просто. Но ты должен преодолеть психологический барьер, Алекс, если хочешь стать одним из нас.

Он поднял руку.

– Я знаю, что ты очень молод, и понимаю, что это очень трудно. Но я хочу тебе помочь. Сделать так, чтобы процесс прошёл менее болезненно. И я знаю, как это сделать.

Завтра я отправлю тебя в Англию. В тот же вечер ты выполнишь свою первую миссию для Скорпии, и, если ты добьёшься успеха, назад дороги уже не будет. Ты поймёшь, что теперь ты действительно один из нас, а мы поймём, что тебе можно доверять. Но есть и хорошая новость.

Д’Арк улыбнулся, показав зубы, которые почему-то выглядели ненастоящими.

– Мы выбрали одного человека, который – полагаю, ты согласишься, – больше всего заслуживает смерти. Человека, которого у тебя есть все причины презирать, и мы надеемся, что твоя ненависть и гнев помогут тебе избавиться от последних сомнений.

Миссис Джонс. Заместительница главы департамента специальных операций МИ-6. Она виновата в смерти твоего отца.

Мы знаем, где она живёт, и поможем тебе до неё добраться. Мы хотим, чтобы ты убил её.

«Господин премьер-министр…»

В четыре часа дня в Уайтхолле из такси вышел человек лет тридцати с короткими светлыми волосами, расплатился новенькой двадцатифунтовой купюрой и пошёл пешком в сторону Даунинг-стрит. Он начал свой путь в Паддингтоне, но жил отнюдь не там. Да и в Лондон прибыл не на поезде. Одет он был в костюм с галстуком.

Пройти на Даунинг-стрит пешком невозможно – ещё Маргарет Тэтчер поставила там огромные ворота для защиты от террористов. Великобритания – единственная демократия, лидеры которой считают необходимым скрываться за решётками. Как и всегда, у ворот стоял полисмен – его восьмичасовая смена как раз заканчивалась.

Человек в костюме прошёл к нему и извлёк из кармана обычный белый конверт, сделанный из лучшей бумаге. Позже, когда конверт подвергли анализу, выяснилось, что его купили в Неаполе. Отпечатков пальцев на нём не осталось, хотя на человеке, доставившем письмо, не было перчаток. У него вообще не было отпечатков пальцев – их удалили хирургическим путём.

– Добрый день, – сказал он. У него не было никакого акцента. Голос его был приятным и вежливым.

– Добрый день, сэр.